Твой ответ не застанет меня, если ты даже попытаешься поучать своего сына, проклинать или звать домой. Здесь, в Адене, я уже больше ничему не смогу научиться и ничего не смогу сделать. С тех пор как римляне захватили гавань и крепость, торговые потоки пошли по другим руслам, а жалкие ручейки, которые еще орошают Аден, скоро, возможно, полностью иссякнут.
В Аден приехал один торговец из империи. Он организует караван, с которым я уеду на север, чтобы еще раз убедиться, что люди везде одинаковы. Его зовут Деметрий. Я думаю, что он уже однажды побывал в нашей стране. В твоей стране, отец и повелитель.
Об Адене и его жителях могу сообщить немного. Их соседи с близлежащего побережья ведут с ними торговлю, когда им выгодно. Я думаю, что и это скоро закончится, так как упадок, в котором пребывает город, уже не остановить. И я не жалею об этом, потому что считаю аденцев недружелюбными. Они брюзгливые и надменные. Намеренно давая много поводов для насмешек, я долго размышлял, чтобы понять, почему они такие.
Аденцы считают себя знатными наследниками древних правителей и торговых магнатов. Они утверждают, что, когда Рим был еще деревней, их правители уже осваивали морские просторы, создавали водохранилища и каналы внутри страны. Учитывая величие предков, сегодня никому не пристало упрекать в ничтожестве потомков. Они злятся на римлян, которые много лет назад свергли господство торговых магнатов, покончили с их монополией на торговлю травами и пряностями и на торговлю с Индией.
Собственно говоря, их злость направлена не на то, что сделали римляне, а на то, что они осмелились это сделать. Даже не осмелились, нет. Чтобы осмелиться, нужно преодолеть страх и опасности. Римляне разбили Аден, как ты бы убил муху, которая села тебе на ногу. Разве это смелость — пришлепнуть муху? Аденцы ворчат и злятся на римлян, потому что те даже не пытались доказать, что Аден потерял могущество. Рим посчитал ненужным что-либо доказывать. Рим просто раздавил назойливую муху. А наследники мухи сожалеют не о том, что она была раздавлена, а о том, что они сами мухи.
Кроме этого, у меня есть еще и другая причина покинуть город и страну. Отсутствие собственной значимости ведет к неприятию всего того, что устроено по-иному. А все могло бы быть гораздо лучше. Или удачнее. Или интереснее. Рим так велик, что ни один из римлян, которых я здесь встречал (центурион и несколько воинов), никого не презирал за то, что тот говорит на другом языке, имеет другой цвет волос или кожи, поклоняется другим богам или по-другому готовит пищу. Сознание собственного могущества и величия позволяет им относиться ко всем с равнодушием. С равнодушием и спокойствием. Потому что все остальные для них имеют не больше значения, чем та муха.
Отец мухи, повелитель многих мух! Эти слова, с которыми я обращаюсь к тебе, на долгое время останутся единственной весточкой от меня. Я надеюсь, ты простишь мне отказ от бремени, которое ты заставляешь меня нести и которое стало для меня ссылкой ради подтверждения давно известных истин. Я надеюсь, что я прощу тебе это непосильное бремя, которое ты взвалил на меня.
VI
ТОРГОВЛЯ И РАЗДОРЫ
По вопросу, какие ремесла и профессии считаются достойными, а какие недостойными, я думаю следующее: порочны все виды профессий, которые вызывают ненависть людей. Например, таможенники и ростовщики. Низкими являются также профессии рабочих, труд которых оплачивается не в соответствии с умениями, а только как рабочая сила. Потому что такая зарплата не больше, чем карманные деньги рабов. Недостойным считается также покупать что-то у купцов, чтобы тут же перепродать, потому что такие люди не могут получить никакой выгоды, не солгав, а нет ничего более презренного, чем мошенничество. Также и все ремесленники занимаются грязным делом, потому что в мастерской не развивается возвышенный образ мыслей. Больше всего следует презирать профессии, которые служат чувственным наслаждениям: торговцы рыбой и птицей, мясники, повара. Сюда следует отнести и торговцев мазями, танцоров и актеров. Но такие профессии, которые требуют больших способностей или приносят большую пользу, как врачевание, архитектура и преподавание наук, являются достойными для тех, кому они подходят по рангу. Мелочную торговлю следует считать совершенно недостойным занятием. Однако из всех занятий, приносящих прибыль, нет ничего лучше сельского хозяйства. Нет ничего доходнее и приятнее. Оно более всего приличествует свободному человеку.