Когда они выяснили все, что касалось дел в крепости, а Афер закончил свой завтрак, к нему обратился Гамалиэль.
— Никиас уже разговаривал с тобой?
— Ты имеешь в виду что-то определенное, господин?
Гамалиэль поднял кустистые брови.
— Советник царя, — сказал он своим мягким, слегка вкрадчивым голосом, — хотел бы, чтобы ты до второй половины дня узнал побольше об этом раввине. Что ты будешь делать, чтобы раздобыть сведения о нем?
Афер посмотрел на Никиаса, но тот только многозначительно подмигнул. Гамалиэль был явно в курсе их разговора, состоявшегося накануне. Афера это немного озадачило. До сих пор он полагал, что начальник крепости предпочитает не задавать лишних вопросов и держаться подальше от важных сведений.
— Я хочу попробовать, — сказал Афер, — поговорить с некоторыми людьми из города. С теми, кто его знает или что-нибудь слышал о нем от его последователей.
На лице Гамалиэля появилась странная улыбка. То ли снисходительная, то ли сочувствующая, то ли скучающая.
— Сходи к дому этого рыбака, Симона. Ты знаешь его? Высокий крепкий мужчина с лицом, словно высеченным из скалы.
— Я знаю, кого ты имеешь в виду, господин.
Гамалиэль кивнул.
— Еще что-нибудь?
Симона не было дома. Афер понял это, когда не увидел его лодку на берегу за домом. Большинство рыбаков обычно выходили на промысел еще до восхода солнца. Афер не стал высматривать лодку Симона на озере. Он остановился перед входом в дом, почесал затылок и тихо вздохнул. По мнению Афера, Симон не принадлежал к ортодоксам. Вероятно, он не возражал бы против общения с язычником и пригласил бы его в дом. Но входить без приглашения было нельзя, а слуг или рабов, которые стояли бы возле двери и выполняли поручения, у рыбаков Кафар Нахума не было.
Ему показалось, что из внутреннего двора доносятся голоса. Афер опять вздохнул и громко хлопнул в ладоши. Голоса умолкли, и он услышал приближающиеся шаги. Дверь открылась, из нее с удивленным возгласом вышла женщина из Магдалы.
Она почти не изменилась. Только ее темные глаза стали излучать какой-то странный свет.
— Афер! Ты ищешь меня?
— Рад видеть тебя, Мириам. — Он поперхнулся, и ему пришлось откашляться. — Но я не знал, что ты здесь.
— Тебе нужен Симон? Он на озере.
Афер почувствовал себя неловко. Мысленно оправдывая свое смущение, он постарался убедить себя, что это часть его работы.
— Я не знаю, кто мне нужен, — ответил он.
Она рассматривала его, прищурив глаза. Потом с легкой улыбкой на губах спросила:
— Тебя ведь послали собирать сведения, не так ли? О нем. О Йегошуа.
Афер прислушался к звуку ее голоса и заметил, как он изменился, когда она произнесла это имя. Он кивнул, подтверждая ее слова.
— Ты его любишь, не правда ли?
— Мы все его любим. — Потом она тихо добавила: — Он и я… мы собираемся пожениться.
Афер задумался, пытаясь разобраться в своих противоречивых чувствах. Сожаление, немного зависти, чувство утраты, но также теплота и расположение.
— Он обуздал твоего седьмого демона?
Она кивнула. Ее улыбка была осторожной, почти недоверчивой.
— Тогда я желаю тебе и ему счастья и долгих лет жизни, — сказал он. — Ты же знаешь, что я всегда желал тебе только добра. А он добрый человек, насколько мне известно.
— А что тебе от него нужно?
— Мне от него ничего не нужно. Это другим нужно кое-что от меня. Им хочется, чтобы я разузнал, следует ли бояться Йегошуа или нет.
— Никому не нужно его бояться. — На мгновенье она замолчала в нерешительности, потом добавила: — Ни царю, ни прокуратору, ни высокому духовенству.
Афер показался себе навязчивым и довольно глупым. Развернуться и уйти, не говоря больше ни слова? Так нельзя. Он искал способ преодолеть свое смущение. Единственное, что пришло ему в голову, был вопрос:
— Где состоится ваше бракосочетание? — Поспешно, еще более теряясь, он добавил: — Чтобы я знал, куда послать подарок. Если это удобно.
Она улыбнулась.
— Ты тоже хороший человек, Афер. Это удобно. Но свадьба состоится далеко. Через несколько дней мы пойдем на запад, в Кану. Там, в доме друзей… — Она вдруг остановилась, посмотрела мимо него, будто искала другого собеседника, и сказала: — Твой слуга болен, не так ли?
— Откуда ты это знаешь? — спросил он удивленно.
— Ты был добр ко мне. Поэтому я интересуюсь тем, что о тебе рассказывают.
Афер немного растерялся. Потом, беспомощно разведя руками, пояснил: