— Четыре женщины и шестеро мужчин — очень плохое соотношение. Если вы будете вести себя как суки во время течки, скоро здесь все будет как в собачьей конуре: нечистоты, рычание и лязг зубов.
Глаука обиженно фыркнула, Таис слегка улыбнулась, Арсиноя посмотрела в потолок. Смотреть там особо было не на что. Подземелье было размером приблизительно десять на десять шагов, высотой в два человеческих роста. На двух стенах вверху были щели для доступа воздуха и света. Тяжелая дверь и бочки были единственными предметами, на которых мог задержаться взгляд, скользивший по гладким камням.
Дверь, бочки и люди. По мере того как проходили дни и ночи, стебли соломы, пыль, грязь и вонь делали всех все более неприглядными. В конце концов Деметрий понял, что приятнее смотреть на неизменно отвратительную внешность Перперны, чем наблюдать, как опускаются княгиня и ее спутницы.
Вскоре после того, как он проснулся, открылось окошко в двери. На оклик охранника к двери подошел Мелеагр и взял четыре лепешки и два кувшина с водой.
— На какой срок? — спросил он.
— Завтра будет больше. Если я буду в хорошем настроении. — Стражник хрипло рассмеялся и закрыл окошко.
— Разделяй и властвуй, как говорят мои земляки. — Перперна криво усмехнулся.
— Учись разделять, не властвуя, — сказал Нубо.
Леонид засмеялся, но его смех прозвучал не очень весело.
— Этому должны учиться властители мира.
— Одному из властителей мира мы обязаны тем, что сидим здесь. — Деметрий в который раз окинул взглядом темницу. — Кто меня сюда принес?
— Леонид и Мелеагр, — сказал Перперна и пояснил: — У меня ведь только одна рука, а эти стражи порядка хотели тащить тебя волоком.
— Спасибо, друзья. Так, значит, Микинес мертв. Боюсь, что у нас будет достаточно времени, чтобы оплакать его. Вы что-нибудь еще видели?
Но никто не мог сообщить ничего существенного. Пришли стражники, римляне только наблюдали. Нубо показалось, что он видел с ними одного из людей Мухтара.
— Среди ночи нас, спящих, выволокли из комнат, — вступила в разговор Таис. — Я не уверена, но кажется, римляне и несколько арабов из города в это время занимались животными и грузами.
Деметрий посмотрел в угол, где сидел Рави. Старый индиец держал в зубах соломинку и неподвижно смотрел перед собой.
— О чем молчишь, друг?
Рави поднял глаза. Не вынимая соломинку изо рта, он тихо произнес:
— О прахе моей супруги.
От непривычного безделья они принялись подробно обсуждать происшедшее: визит Мухтара к наместнику, ночь, поведение стражников и римлян. И что стало с товарами.
— Они продадут все, — с горечью произнес Мелеагр.
— Если уже не продали. — Деметрий потер затылок, который все еще болел. — Вероятно, даже вьючных животных.
Глаза Глауки округлились от удивления.
— А зачем животных? Им же нужно на чем-то ехать.
Клеопатра покачала головой.
— На беговых верблюдах они поедут быстрее. — Ее голос прозвучал немного раздраженно.
Деметрий подумал, что если ее покинет терпение, единственное полезное в данных обстоятельствах качество, то она останется в подземелье, и все остальные вместе с ней.
— А что с нашими личными вещами? — спросил он.
— Они отобрали их позже, когда затолкали нас сюда, — проворчал Перперна. — Даже то, что было хорошо спрятано.
— Да уж, обыскивали они основательно. — Арсиноя сморщила нос.
Таис хихикнула.
— Но нашу надежно спрятанную невинность они все-таки не нашли.
— Вашу что? — переспросил Нубо. — Если мы когда-нибудь выйдем отсюда, я с удовольствием… — Он не стал договаривать, а усмехнулся, взглянув вверх, в сторону одной из щелей в стене.
У Деметрия забрали сумку и нож. У других тоже не осталось ни денег, ни оружия.
— Беговые верблюды, — сказал Мелеагр, — и наши личные вещи теперь у стражников. Все, что было в тюках на верблюдах, теперь у Мухтара и Руфуса. Во всяком случае, монеты. Я думаю, они быстро продали все, что можно было продать, а вьючных животных и часть монет отдали за беговых верблюдов. Но для чего?
Перперна фыркнул:
— Чтобы без нас быстрее и с хорошими деньгами добраться до своей цели.
— А какова их цель? — спросил Леонид. — И… почему они нас не убили? Или не велели убить?
Никто не мог вразумительно ответить на эти вопросы. Руфус и его люди, как утверждал сам центурион, должны были прибыть в распоряжение прокуратора Иудеи. Какая цель была у Мухтара, не знал никто.
— Может быть, Руфус рассчитывает, что ты когда-нибудь появишься у Пилата. — Деметрий посмотрел на Клеопатру. — Тогда, при известной доле везения, он сможет оправдаться. Если бы он тебя убил и это когда-нибудь выплыло бы наружу, то ему не помогли бы никакие оправдания.