На следующее утро открылось не окошко, как обычно, а массивная дверь. Вошли четыре вооруженных охранника, а за ними полный мужчина среднего возраста.
— От имени наместника мне поручено поприветствовать благородных гостей. В отсутствие князя были сделаны ошибки, достойные сожаления. Лишь сегодня утром мне доложили об этом досадном происшествии. Прошу следовать за мной!
Их проводили (мужчин и женщин отдельно) в помещения, где они могли помыться. Там были приготовлены большие тазы, чистые полотенца и горы свежего нательного белья. После этого бывших пленников привели в зал, где молчаливые слуги подали им тарелки с хлебом, холодным жареным мясом, овощами и фруктами. Кроме того, было светлое пиво, вода, соки и отвары из трав.
Пока они ели, другие слуги внесли их оружие, сумки, дорожные накидки и взгромоздили все это на стол возле входа.
Уполномоченный наместника больше не показывался. От слуг они не смогли добиться ничего конкретного. После того как они подкрепились и разобрали свое имущество, дюжина вооруженных охранников мягко, но настойчиво выпроводила их за пределы крепости.
Коротко посовещавшись и осознав свое бедственное положение, они пересчитали монеты, оставшиеся в их сумках. У одного торговца в нижнем городе, недалеко от загона, они купили в складчину десять ездовых верблюдов и три вьючных. У них осталось еще достаточно денег на продовольствие, чтобы сделать запас на сорок-пятьдесят дней пути. Покидая злополучный город, Перперна обернулся, сплюнул и сказал:
— Чего же им пожелать, землетрясения или пожара?
Деметрий покачал головой.
— Орду преторианцев, опьяненных победой и получивших разрешение грабить. Но прежде нам нужна кое-какая информация.
Клеопатра, ехавшая впереди, резко обернулась. Деметрий не рассмотрел, что было на ее лице, улыбка или гримаса, когда она сказала:
— Информацию следует требовать только тогда, когда знаешь, как ее использовать.
XV
ИГРА НАЧИНАЕТСЯ
Одна волна накатывается оттуда, другая отсюда; но мы идем вперед на мрачном корабле.
Зима в Кафар Нахуме прошла спокойно. Аферу пришлось лишь три раза выезжать с воинами, чтобы навести порядок в Тивериаде и окрестностях. Город, основанный старым царем Иродом Великим и названный в честь императора, был населен людьми, которые съехались из самых разных мест, и представлял собой вечный источник беспокойства. Здесь постоянно происходили стычки между городскими жителями, столкновения с евреями Галилеи, нападения на таможенников и сборщиков налогов. Кроме того, глупость некоторых людей, уклоняющихся от римских или иудейских законов, привела их в Тивериаду, потому что они считали ее таким же надежным местом, как Десятиградье и другие области на восточном берегу реки Иордан.
— Чтобы жить вне закона, нужно быть честным. И умным, — сказал Гамалиэль, когда в очередной раз разговаривал с Афером и Ксантиппом об одном человеке, находящемся в розыске. — Кто из вас поедет за этим дураком?
Ксантипп указал на Афера.
— Его очередь. Я не хочу два раза подряд.
Афер выехал с небольшим отрядом в двадцать человек. Двое должны схватить и заковать разыскиваемого. А остальные восемнадцать примут участие в подавлении обычных волнений в Тивериаде. По дороге туда и назад они проезжали через Магдалу. Афер оба раза с легкой грустью думал о женщине, которая не захотела жить с ним, а предпочла раввина Йегошуа, с которым они, наверное, уже поженились.
Этой зимой он неожиданно для себя понял, что привык к этой стране и ее жителям и начал их уважать. Не толкователей священного письма, стремившихся устроить весь мир так, чтобы все соответствовало непогрешимым откровениям религиозного учения, которые были записаны много столетий назад и выдавались за слова Единого Бога. Не глубоко набожных узколобых последователей этих проповедников, готовых убить и умереть, отстаивая каноны священного письма. А простых людей, каких было большинство среди евреев: добродетельных, но не фанатичных, соблюдающих законы, но не слепо повинующихся, своенравных, но лишенных ненависти к другим людям. Рыбаков, крестьян, торговцев, их жен и детей. Ему нравились их шутки, теплота, трудолюбие. Он признавался, что охранять их покой не самая худшая обязанность.
В течение нескольких недель одна сирийская гречанка делила с ним кров, постель и пищу. В качестве писаря она сопровождала караван одного торгового дома из Лаодикии и должна была распутать и разорвать старые торговые связи и завести новые. Чтобы подольше побыть с Афером, она затягивала свою работу, пока за ней не явился посланец, специально откомандированный на ее поиски. А в остальном все шло как обычно: он придумывал задания, чтобы поддерживать воинов в форме, проверял состояние оружия, давал распоряжения по уходу за лошадьми и ремонту крепости. Долгие вечера, с вином и разговорами, Афер проводил чаще всего с Адонисом, Ксантиппом и Гамалиэлем. Иногда встречался с торговцами из северной части города или с рыбаками и крестьянами в одной из пивных на берегу озера.