Затем он выпрямился и повысил голос.
– Пеняйте на себя, если я увижу тебя или хоть коготок этих котят у реки, – сказал он.
Но тоска в его глазах цвета остролиста говорила о том, что кот мечтает совсем о другом.
Кленовница склонила голову.
– Конечно, Яблочник. Спасибо, что помог Лоскутку добраться до берега.
Бросив последний, полный мучительной тоски, взгляд на котят, воин поспешил обратно в воду.
– Эти котята еще слишком юны, чтобы быть за пределами лагеря! – раздался с противоположного берега мяв Белогрудки. – О чем ты думала, когда приводила их сюда? Они же могли утонуть!
– Вы, может, и отвоевали Нагретые Камни, но река принадлежит нам! – бросил, уходя, Сероцап.– Яблочник проявил милосердие в этот раз, но в следующий раз вы так просто не отделаетесь! Держитесь подальше от нашей территории!
Но Кленовница уже вела детей в заросли папоротника. Все трое были настолько возбуждены, что казалось, готовы выпрыгнуть из своих шкурок – даже Лоскуток, чья высохшая шерсть походила сейчас на репейник.
– Лучший день в жизни! – пискнул Хвойничок.
– Угу! Плавать намного веселее, чем прыгать! Когда мы пойдем сюда снова? – спросила Лепестяночка.
– А я дальше всех заплыл, вот так вот! – хвастливо пропищал Лоскуток.
Но тут путь им внезапно преградила темная фигура. Кленовница вскинула голову и наткнулась на пристальный взгляд ярко-синих глаз – это был Вранокрыл. Целитель посмотрел на котят.
– Что они делали в реке? – спросил он.
Лапы Кленовница предательски задрожали.
– Ты… ты видел их? – наконец смогла выдавить она.
– Я все видел! – угрюмо сказал он. – Что происходит, Кленовница?
Прежде чем Кленовница успела ответить, котята, спотыкаясь, подбежали к целителю и наперебой начали рассказывать о сегодняшних приключениях.
– Речной воитель спас Лоскутка… – начал Хвойничок.
– А вот и нет! Меня не нужно было спасать! Я просто отдыхал! – сердито перебил брата Лоскуток.
– Все в порядке, никто ведь не пострадал, – Кленовница согнулась под выжидающим взглядом Вранокрыла.
– А тот речной кот, он очень добрый! – пискнул Лоскуток. – Он сказал мне, что я очень храбрый и отлично плаваю!
– Неужели? А что еще он сказал? – промолвил Вранокрыл, подходя ближе.
Кленовница обвила хвостом своих котят.
– Уже поздно, родные. Пора возвращаться домой.
Но черный кот не уходил с тропы.
– Я видел знак, И, думаю, ты та, кто может помочь мне истолковать его!
От его холодного тона шерсть рыже-белой кошки встала дыбом.
– Почему я должна знать что-то о твоем предзнаменовании? Я не целительница.
Вранокрыл смотрел на нее немигающим взглядом.
– Крошечный ручеек появился в моей палатке, в том месте, где до этого не бежали никакие ручьи. И, знаешь, что этот ручеек нес в своих водах? Три кусочка речного тростника! – он водил лапой по земле, как бы наглядно показывая путь маленького потока. – Речной тростник не растет на территории Грозового племени. Речному тростнику не место на нашей земле. Догадываешься, что это значит?
Кленовница пожала плечами.
– Только то, что из-за обильных дождей этого Листопада, на нашу территорию повсюду вынесло кусочки разных растений.
Она изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал беззаботно, но какое-то ее камнем вниз, пригибая к земле. Ей действительно показалось, что она проглотила камень.
Вранокрыл же смотрел на котят, которые играли с упавшим желудем, перекатывая его друг другу крошечными лапками.
– А я вот думаю, что этот знак означает, что река принесла в Грозовое племя трех странных котов – котов, которым здесь не место.
Кленовнице показалось, что сердце ее готово выпрыгнуть из груди.
– Что ты хочешь этим сказать? – прошептала она.
Вранокрыл не отводил от нее обжигающего взгляда. Меньше всего он сейчас напоминал молодого и неопытного целителя. Страшное знание горело в его глазах, словно ледяные звезды.
– Отец этих котят ведь не Берестянник, правда? Зайцешкур рассказал мне, что у этих котят ни к выслеживанию дичи. К тому, в чем так искусен был Берестянник. И не говори мне, что это у них из-за тебя, – поспешно добавил он, прежде чем кошка успела открыть пасть. – Ты так же проворна в этом, как и любой другой Грозовой кот.
Его взгляд смотрел сквозь нее, туда, где речные волны с плеском разбивались о камни.
– Твои котята плавают в реке, словно рыбы, – продолжал он. – Сдается мне, и отец у них – любитель воды. Яблочник, да? Я догадался по цвету их шкурок, и по тому, как Яблочник разговаривал с тобой, когда принес Лоскутка.
Кленовница мечтала, чтобы земля разверзлась у нее под лапами.
– В Грозовом племени три красивых, сильных котенка! – зашипела она. – Правда моя вина, что все предположили, будто они котята Берестянника!
– Я не позволю тебе врать нашим соплеменникам! – рявкнул Вранокрыл. – И раз уж я знаю правду, молчать не стану!
– Я тебе ничего не сказала, – процедила Кленовница сквозь сжатые челюсти.
– Ты сказала мне достаточно, – ответил Вранокрыл, непритворная печаль светилась в его глазах цвета неба. – Тайное должно стать явным!
– Прошу тебя, не говори никому ничего!– взмолилась кошка. – Это Грозовые котята!
– Они – полукровки! – отрезал он. Голос его был холоднее льда. – Наши соплеменники имеют право знать. Прости, Кленовница. Мне жаль тебя, но еще больше жаль твоих котят. Они обречены на страдания из-за твоей лжи.
Он развернулся и исчез в папоротниках.
Кленовница проводила его взглядом. «Великое Звездное племя, помоги мне!» В какую-то долю секунды ей захотелось убежать вместе с котятами далеко в лес, туда, где никто и никогда не сможет причинить им вред. Затем она поглядела на Лепестяночку. Кошечка пыталась удержать желудь на макушке, в то время как ее братья старались сбить сестрёнку с лап. «Грозовое племя любит этих котят и никогда не обидит! Я ведь все равно хотела рассказать всю правду. Просто это случится немного раньше, чем я думала».
Глава 4
К тому времени, как Кленовница с котятками достигли тропы, ведущей обратно в лагерь, малыши еле волочили лапы от усталости.
– Уже почти пришли, родные мои! – ободряюще мяукала кошка, надеясь, что ей удастся покормить деток и дать им отдохнуть в детской до того, как Вранокрыл решит исполнить свое ужасное обещание.
Полусонный Лоскуток, спотыкаясь, поднимался по склону – Кленовница подставила малышу свое плечо и почувствовала на себе весь вес уставшего крохотного тельца. Так они и доковыляли до зарослей утесника, скрывавших вход в лагерь.
– Спать хочу! – зевнула Лепестяночка, обнажая крохотные белые зубки.
– А я – кушать! – пискнул Хвойничок. – Мой живот урчит, словно лев рычит!
Усталые путники протиснулись сквозь заросли, наклоняя свои головки, чтобы защитить глаза от острых ветвей. Кленовница подталкивала носом едва стоящего на лапах Лоскутка. Однако Лепестяночка и Хвойничок что-то не спешили заходить в лагерь – оба котенка застыли у входа, словно сосульки.
– Ну же, родные, быстрее! – поторопила их Кленовница, ей казалось, что Лоскуток готов уснуть прямо здесь.
– Что-то произошло, – прошептала Лепестяночка.
Кленовница вскинула голову, и увиденное ею зрелище ошеломило кошку: поляна была запружена котами, горящие взгляды соплеменников, казалось, прожигали ее шкуру. Дубозвезд стоял на Высокой Скале в кольце теней от деревьев, словно их маленькая лагерная поляна была окружена непроходимой чащобой. Рядом с предводителем свернулся Вранокрыл, глаза которого горели какой-то странной жестокостью. Глашатай Шмелеус сидел рядом с целителем, его полосатая шерсть торчала во все стороны, словно кот так и не закончил вылизываться.
Дрожь пробежала по телу Кленовницы. Лоскуток прижался к ее боку:
– Что случилось? – захныкал он.
– Ничего, о чем тебе нужно волноваться, малыш, – ответила кошка. – Встаньте-ка туда.
Кленовница указала деткам хвостом на небольшие заросли орляка на краю поляны. Трое малышей в тишине направились туда, куда указала мать, и сбились в кучку, непонимающе вертя головками.