Ронан усмехнулся.
— Хотел бы я сказать «потерпи это пройдет», но Хоук... Хоук есть Хоук.
Я улыбнулся.
— Спасибо, Ронан. За все.
Ронан ответил не сразу, и на секунду я иррационально подумал, что он завершил вызов, не попрощавшись.
— Это хорошее чувство, правда? — наконец сказал он.
— Какое?
— Когда знаешь, что тебе больше не придется сражаться со всем в одиночку.
Тяжело сглотнув, я успел прохрипеть «да», прежде чем слова застряли в горле от эмоций. Я и так подозревал, что нашел в Сете и Ронане то, в чем давно нуждался, но услышать от Ронана подтверждение этого было почти слишком.
— Через пару минут я отправлю несколько фотографий на телефон Хоука, потому что твой разрядился, хорошо?
— Да, хорошо.
— И попрошу Мэтти позвонить тебе, как только он проснется.
— Хорошо, — прошептал я, утирая скатившуюся слезу. — Спасибо.
— Мы скоро снова созвонимся, Тейт. Береги себя и доверяй Хоуку... никто лучше него не прикроет твою спину.
Я попрощался и поднялся с кровати, не желая заставлять Хоука ждать. Всего за несколько минут я привел себя в порядок в ванной, а затем поспешил вниз по лестнице. В гостиной Хоука не оказалось, и я уже собирался направиться к выходу, как вдруг обратил внимание на камин... фотография исчезла.
— Ты готов?
Я повернулся и увидел Хоука, стоящего у входной двери. Кивнув, я протянул ему телефон, но в тот же момент, раздался сигнал входящего сообщения. Это пришли фотографии от Ронана.
— Можно? — спросил я Хоука.
Он кивнул, разблокировал телефон и вернул его мне. Я пролистал фото и улыбнулся. На первом снимке дюжина листов бумаги были развешаны на стене больничной палаты. На всех были начерчены многочисленные клетки «Крестиков-ноликов», на каждом листе в правом углу красовалась большая буква «М», а у стены гордо стоял Мэтти с широкой улыбкой, указывая на страницы. На следующей фотографии оказался Сет перед одним-единственным листом бумаги, на котором была написана буква «С». Он указывал на свой мизерный выигрыш, и его наигранно удрученное выражение лица вызывало смех. На последней фотографии Мэтти стоял бок о бок с Сетом, но на этот раз на моем сыне была бумажная корона, которую он явно раскрасил сам.
Я не выдержал и рассмеялся, и не стал препятствовать, когда Хоук забрал у меня телефон и сам пролистал фотографии. На его губах мелькнула короткая улыбка, но, когда его взгляд переместился на меня, глаза снова потемнели, и он сразу отвернулся.
— Нам пора ехать, — сказал он.
Я вышел вслед за ним из дома и положил сумку в салон пикапа. Хоук переставил мою арендованную машину ближе к гаражу и молча забрался в пикап рядом со мной. Прошел почти час, прежде чем он произнес хоть слово... и то лишь спросил, в каком заведении быстрого питания я предпочел бы позавтракать.
Дорога до Лулинга занимала больше двадцати часов, и к четырнадцатому мне показалось, что Хоук — робот. Он не проявлял никаких признаков усталости и проигнорировал оба моих предложения сесть за руль на некоторое время. Мы останавливались только заправиться или поесть, и я уже давно бросил попытки завести разговор. В течение дня я несколько раз разговаривал с Мэтти. Это немного помогало скоротать время, и после каждого звонка я чувствовал себя лучше, но по мере того, как мы приближались к Лулингу, не мог совладать с напряжением.
Только когда мы пересекли границу Нью-Мексико, Хоук наконец съехал с шоссе и остановился у небольшого ресторанчика при заправочной станции. Мы поели, как обычно, в тишине, заправили машину, но вместо того, чтобы вернуться на шоссе, Хоук подъехал к небольшому мотелю неподалеку. Несмотря на довольно ранний час, я чувствовал, как тяжелели веки, пока он регистрировался. Нам достался номер в дальнем конце мотеля, и я с удовлетворением отметил, что он оказался на удивление комфортным для такого захолустья. В нем было две двуспальные кровати и телевизор с плоским экраном на большом комоде. Хоук выбрал кровать ближе к двери, а мне досталась та, что стояла рядом с ванной.
— Я в душ, — резко сказал Хоук.
Меня удивила злость в его голосе. Я наблюдал, как он швырнул рюкзак на кровать и рывком открыл его. Пока он доставал несколько предметов одежды, я подошел и сел на другую кровать.
— Ты в порядке? — спросил я.
— Нормально.
В пору было рассмеяться — то, как он произнес это слово, говорило о противоположном, но все, что я чувствовал, — это нарастающий внутри страх. Потому что находился в таком положении больше раз, чем мог сосчитать... затишье перед бурей. Когда мог произойти взрыв? Какие мои слова или действия спровоцировали бы его сорваться, наброситься на меня с кулаками?
— Я что-то сделал не так? — тихо спросил я, чертовски надеясь, что смогу ослабить гнев Хоука.
Он замолчал, но не повернулся ко мне лицом.
— Нет, — наконец ответил он тихо, но в его тоне все еще угадывалось волнение.
— Ладно... Я собираюсь пообщаться с Мэтти по видеосвязи.
Хоук ничего не ответил, но стал копаться в рюкзаке, а потом повернулся ко мне, протягивая свой планшет.
— Воспользуйся им, у него экран больше, — только и сказал он, после чего схватил сменную одежду с кровати и направился в ванную.
Я подождал, пока не полилась вода, и набрал Ронану с планшета. И он, и Сет находились рядом с Мэтти в игровой комнате. Мы проговорили всего несколько минут, поскольку Мэтти никак не мог оторваться от игры со своей подругой Сьюзи. Ронан заверил меня, что последняя химиотерапия прошла хорошо, и что они позвонят мне утром, как только Мэтти проснется. На глаза навернулись слезы, когда сын снова появился на экране и сказал, что любит меня. У меня дрожали пальцы, я завершил вызов и поднялся, намереваясь положить планшет обратно в рюкзак Хоука. Но заметив обратную сторону фоторамки из его дома, я замер на месте. Не успев даже подумать о том, что делал, я отложил планшет в сторону и потянулся за фотографией. Я уже знал, что увижу, перевернув ее, но рассматривать ее издалека было совсем не тем, что увидеть вблизи.
Обычный, любительский снимок Хоука и женщины, которая, без сомнения, была когда-то его женой.
Ревей.
Фото было сделано на улице, они стояли перед домом в Вайоминге, потому что сразу за ними виднелось крыльцо. Жена Хоука была красивой женщиной с платиновыми светлыми волосами, безупречной кожей и ярко-голубыми глазами, которые светились радостью. Она улыбалась Хоуку, обнимавшему ее за плечи. Он был значительно выше ее, и сразу бросалось в глаза, что на его лице отсутствовали шрамы от ожогов. Они смотрелись потрясающе красиво вместе, но мой взгляд задержался именно на выражении его лица. Он смотрел на Ревей сверху вниз, широко улыбаясь, и выглядел таким молодым, счастливым и беззаботным, что я протянул палец, чтобы провести по его чертам, будто мог каким-то образом пережить этот момент вместе с ним. Но как только мой палец коснулся его изображения, Хоук вырвал фотографию у меня из рук.
— Какого хуя ты делаешь? — рявкнул он.
Я знал, что должен был что-то сказать, но оправдываться оказалось нечем. Меня поймали с поличным.
— Прости, — сумел выдавить я.
Страх накатил с новой силой, потому что Хоук в упор уставился на меня. В какой-то момент, пока рассматривал фотографию, я присел на край своей кровати, и от этого чувствовал себя еще более ничтожным, когда надо мной возвышался крупный мужчина, на чертах лица которого была написана ярость.