– Таак... – Задумчиво смотрел Теодор на карту, оглядываясь вокруг. – Вроде бы это здесь. Ну и вонище... Ей богу.
Дом Эйнара оказался заметно больше, чем соседние бараки, впрочем, в остальном, такие же полуразрушенные стены, так же нет окон и отсутствует дверь, в общем, всё в лучших «традициях» бедных районов. Лишь зайдя внутрь Теодор понял, что это был не просто дом Эйнара, но ещё и приют для сирот. Всё свободное место в нём занимали лежанки, а на некоторых из них сидели совсем маленькие дети, на вид от шести до двенадцати лет.
– Хм... – Мысленно ухмыльнулся Теодор. – Ну хоть не только на словах добрый, и то радует.
– Не может быть... – Тут же заговорил Эйнар, встав со стула. – Я не ошибаюсь, вы Теодор?
– Откуда вы меня знаете? – Моментально спросил Теодор.
– Ты меня, наверное, уже не помнишь... Я тебя знаю ещё с первых лет. – Добрым голосом, словно вспоминая давно минувшие, но тёплые дни, произнёс Эйнар. – Ну да ладно. Навряд ли ты пришёл слушать старые истории из твоего детства. Что же тогда тебя привело?
– Я хочу услышать ваше мнение. Как вы думаете, нынешняя власть справедливо правит страной?
– Кажется, я начинаю понимать, зачем ты пришёл, что ж, тогда я расскажу мнение, которое ты ищешь, а решение будет за тобой. Нынешняя власть способна делать что угодно, и никто не в силах воспротивиться их решениям. Поэтому чувствуя себя безнаказанными, они давно забыли о справедливости, ведь как бы они ни притесняли обычный люд, как бы нагло они не использовали их жизни в корыстных целях, им за это ничего не будет. Вот корень проблемы, когда у власти нет противовеса, велико искушение взять себе побольше, а простолюдинам оставить поменьше.
– И что же это за противовес? – Внезапно заинтересовался Теодор.
– Последний весомый противовес был уничтожен восемь лет назад. Тогда, десятки орденов нашей страны попытались освободиться от власти, которая постепенно сдавливала им шею. Они даже заручились поддержкой Мэнгорна, но итог тебе известен, все эти ордены пали в бою. После этого оставались ещё смельчаки, которые пытались освободиться от произвола, но и они вскоре были прилюдно повешены. Теперь испуганный простой люд боится даже голову поднять, да и смысла в этом нет, иначе их просто перебьют как скот.
– То есть получается, мой отец и глава братства умышленно уничтожили этот противовес, чтобы делать всё, что заблагорассудится?
– Именно так. Несомненно, с точки зрения правителя это логичный поступок, уничтожить всё, что приставляет угрозу власти. Но правление не заканчивается лишь способностью укрепить свою власть, нужно ещё думать о стране и народе, о чём нынешняя власть совершенно не думает. Впрочем, как я уже сказал, сколько бы они ни забирали у народа, простой люд даже головы не поднимет от страха.
– Действительно ли в том, что простой люд настолько беден, виновата только власть? А что если в бедности людей, по большей части, виновата их глупость или нежелание работать?
– Чувствую, что у тебя давно сложилось мнение о простолюдинах. Но позволь спросить, как много простолюдинов ты знаешь? Знаешь чем они живут, о чём мечтают, чего боятся?
– Я... – Впервые за долгое время, Теодор потерял уверенность в своих словах. – Ни одного...
– Ты мудр не по годам Теодор. Многие врали, говорили, что и без лишних вопросов всё видно, но у тебя хватило смелости принять и признать свою ошибку. Желание повесить клеймо на других людей, это одна из немногих черт, что объединяет простолюдинов и высшее сословие. Ко мне приходили бедняки и с искренней верой в свои слова утверждали, что все люди высшего сословия алчные детоубийцы. Я слышал и как люди высшего сословия с полной уверенностью заявляли, что простолюдины невоспитанные, грязные свиньи. Но если спросить, как много они знают людей другого сословия, то окажется, что достаточно хорошо, они не знают ни одного.
– В этом нет ничего удивительного... Разные сословия живут разными жизнями, в разных местах, и их судьбы никогда особо не пересекаются.
– Без сомнений, среди простолюдинов есть грязные свиньи и среди высшего сословия есть алчные детоубийцы, но таковые не все, далеко не все...
– Тогда расскажите, какие простолюдины по вашему мнению. – Со всей серьёзностью спросил Теодор.
– Теперь я вижу, ты достаточно умён и не держишься за иллюзии, поэтому составь своё мнение, а не слушай моё. Я готов до конца верить в свои слова, лишь потому, что мне их никто не говорил и никто не навязывал, подтверждение им я видел собственными глазами. Вот и ты, посмотри на это своими собственными глазами, дабы это стало истинно твоим убеждением.