После выхода из гиперпрыжка Пауль сам скользнул к нему, устраиваясь, как в детстве, у его ног. Заур перебирал пряди распущенных волос своего друга, обычно тот предпочитал затейливое плетение, но сегодня они струились вдоль спины свободным каскадом. Он слушал его очень внимательно, и с каждым новым словом Пауля ему хотелось разнести к космосу всю эту б*ю академию, развеять в прах императора с его серыми и прочими прихлебателями. Они посмели шантажировать Пауля! Опустились до насилия над омегой! Он уже продумывал ответные меры, когда Пауль поцеловал его. Поцелуй был требовательным, жадным, утверждающим свою власть над Зауром. Такого Пауля он не знал, но аура власти и желания, исходившая от мальчишки, завораживала, пробуждала давно забытую потребность подчиниться, отдаваясь во власть более сильного партнёра.
Пауль шагнул к широкому ложу, увлекая за собой Заура, повалил его на спину и, устроившись сверху, нетерпеливо потёрся о его бёдра своим восставшим достоинством, вырывая протяжный стон удовольствия у омеги.
- Ты позволишь? – Пауль всегда просил его о близости, но Зауру не нужны были слова, он и сам жаждал единения со своим столь желанным мальчиком. Он предоставил ему возможность раздеть себя, не торопясь приходить на помощь. Движения Пауля были слишком резкими и нетерпеливыми, он, не церемонясь, рвал дорогую ткань, оставлял на теле царапины и кровоточащие укусы. Зауру нравилось всё, что делал с ним Вэнслоу, слишком яркими и новыми были эти ощущения, от нежного мальчика не осталось ничего, рядом с ним был юный воин, утверждающий право на свой трофей, и это безумно пьянило и возбуждало сильнее любого афродизиака, срывая напрочь все запреты и развеивая прочь сомнения. Заур стонал, не переставая, его стоны смешивались со звериным рыком Пауля, тот резко вошёл в него, едва подготовив, Заур постарался расслабиться, боль была вполне терпимой, он знал, что очень скоро на смену боли придёт наслаждение, и оно пришло, подаренное нетерпеливым Паулем. Удовольствие на грани боли, давно забытые ощущения, именно таким был его секс с погибшим супругом, именно этого Зауру не хватало столько лет, поэтому сейчас он метался под резкими толчками Пауля и молил о большем, получая желаемое. Их крики слились в один, оповещая космос о подаренном друг другу удовольствии.
Они лежали на смятой постели, запыхавшиеся и расхристанные, то ли любовники, то ли два спарринг-партнёра, настолько их секс был похож на бой. Когда сбитое дыхание пришло в норму, Пауль повернулся к Зауру, внимательно посмотрел в его глаза, пытаясь понять ощущения омеги. Нет, он не стал бы просить прощения у Заура, даже если бы порвал того. Это всего лишь тело, так его учили с детства, важно было другое – душа. А душа, судя, по похотливому взгляду омеги, была вполне довольна произошедшим, а когда Пауль услышал: «Спасибо!», произнесённое немного охрипшим от крика голосом, на его мрачном лице расцвела улыбка.
- Нам предстоит сделать очень многое, до бала претендентов осталось совсем мало времени. Нужно решить, что именно мы должны предпринять, чтобы избежать брака с Аринским, - проговорил Заур, переключаясь в режим телохранителя.
- Избежать того, что уже случилось? Что именно ты не понял из всего, рассказанного мной? – Пауль игриво провёл пальчиками вдоль опавшего достоинства Заура, не желая выходить из режима расслабленного хищника.
- Великий космос, Пауль, это не брачный ритуал, а канувший в века анахронизм, не следует идти у них на поводу, насилие над омегой карается кастрацией! – Заур не понимал спокойствия своего подопечного.
- Я выйду замуж за Дерека Аринского, - твёрдо произнёс Пауль, применяя нотки приказа и превосходства, становясь на мгновение правителем Илизиума, - подпишу все их брачные договоры, добровольно лягу с альфой в постель, даже если это будет очередным насилием. Я переживу всё ради нас и Илизиума.
- Пауль, мой мальчик, оно не стоит этого, - Заур попытался образумить юного омегу, прекрасно понимая, что другого выхода нет, не им тягаться с императором! Но как же было больно от собственного бессилия, невозможности хоть что-то изменить, осознавая, на ЧТО подписывается Пауль.
- Заур, меня волнует совсем другое, мне не дают покоя мои странные видения, страшит непонятная тяга к Дереку, его власть надо мной. Нам предстоит разобраться во всём этом, нужно немного подождать. Разве не вы с дедом учили меня терпеть боль и унижение. Именно вы воспитали во мне ЧЕЛОВЕКА, а не дикого зверя, что бежит прочь от огня, объявшего его дом. Вы учили меня поворачиваться лицом навстречу опасности, бороться до последнего, выжидать, если нет другого выхода, а потом наносить ответный удар. Вы заменили слово месть на ВОЗМЕЗДИЕ, что приходит неотвратимо, сметая всё на своём пути.
Пауль замолчал, в наступившей тишине каждый думал о своём. Заур знал, что его мальчик вырос, но Дерек Аринский - худшее из того, что могло произойти, поэтому ему было страшно, он не знал, как оградить Пауля от нежеланного брака.
А Пауль пытался соединить разрозненную и обрывочную информацию в единое целое: свои видения, интерес императора к нему лично, не состоявшийся брак между ним и Генрихом Маруа, соединить своё прошлое и настоящее. Но не мог, ему не хватало чего-то важного, того, что он знал, но не принимал в расчёт. От перенапряжения ему стало холодно, он мелко затрясся, прижимаясь к горячему телу Заура.