— Не хочу становиться твоим развлечением, — уклонилась я от прямого ответа.
Но Зеросу хватило. Хмыкнув, он встал с кровати, прекратив меня прижимать.
— Ты можешь прийти ко мне в любое время, — с притворным равнодушием сообщил он, поправляя манжеты. Вот только я знала, что на самом деле сейчас он безумно зол. Оскорблён. Обижен. И первый раз в жизни на меня. — Я буду ждать.
И вышел. А я осталась как громом поражённая, переваривая его реакцию. К моему удивлению, его холодная, невысказанная ярость оказалась для меня намного больнее, чем я могла вообразить.
11
К счастью, злился Зерос не долго. При следующей нашей встрече он уже просто дулся. Дошло даже до «леди Эвелины». Мы вместе ели, осматривали замок, гуляли, читали, и он всё время меня так называл. Вытерпела я неделю, а потом, оставшись с принцем наедине в библиотеке, после очередного формального обращения, заявила:
— Мелочный вредина.
Буркнула тихонько, не отрывая взгляд от книги, но буквально почувствовала, как во мне пытаются прожечь дыру. Впрочем, было уже не страшно, а смешно.
— То есть ты обвинила меня в том, что я с тобой просто развлекаюсь, и в итоге я же ещё и мелочный? — наконец, услышала я едкий ответ на мой выпад.
— Я разве не права? — с вызовом спросила я, на что получила:
— Если сама не догадываешься, то это секрет.
Принц демонстративно перевернул страницу книги и как будто бы вернулся к чтению. А я вот даже не пыталась — после нашей пикировки эмоции бурлили. Мне совершенно не нравилось, когда Зерос на меня обижался, но и извиняться мне было не за что.
— Ну Зерос! — не выдержала я после пары минут молчания. — Мы же раньше нормально общались! Хорошо вместе проводили время. Почему сейчас-то всё должно сводиться к постели?
— Так меня ещё не отшивали! — пожаловался принц, глядя на меня с укором. — Боюсь, ещё пара фраз, и мы закончим на том, что я бездарный любовник, и тебе не понравилось. И лучше нам остаться друзьями.
Щёки мгновенно вспыхнули. Нет, такой исход меня тоже не устраивал.
— Мне на самом деле очень понравилось, — пришлось мне признаваться, пока всё не дошло до очередной обиды. — Да и… мы явно были не просто друзьями. Друзья не целуются и не вытворяют того, что делали мы.
— Удивительно, что ты на самом деле это понимаешь! — сыронизировал Зерос. — Тогда позволь спросить, почему вдруг возникли какие-то проблемы? Мы больше не можем вести себя как раньше?
Объяснить и не выдать себя в этой ситуации было действительно трудно. К тому же против поцелуев я в принципе не возражала — могла же я позволить себе маленькую слабость? Но вот постоянно спать с этим мужчиной… Мне и так было слишком хорошо вместе с ним. Я слишком боялась привязаться ещё больше. Наверное, и начинать не стоило, но это была необходимая «страховка» от матушкиных планов.
— Ты поймёшь, если я отвечу, что не хочу заходить с тобой далеко? — осторожно поинтересовалась я, неуверенно глянув принцу в глаза.
Яркие. Зелёные. Горящие сейчас раздражением.
— После проведённой вместе ночи, признаться, вряд ли, — проворчал Зерос.
Крыть было нечем. Страдала я минут пять, под пристальным взглядом собеседника, перебирая варианты и так, и эдак. А потом, занервничав, выдала:
— Это секрет, вот! А то тебе можно, а мне нельзя, что ли?
Принц только глаза закатил и тяжко вздохнул.
— Я дурно на тебя влияю, — наконец, резюмировал он, а затем посмотрел на меня как-то странно и решил: — Впрочем, ладно. Как говорится, поживём — увидим. Возможно, мне будет очень интересно разгадать эту тайну, Ли-и-ина.
От того, как он произнёс моё имя, мурашки пробежали по телу. Украдкой я сглотнула, но Зерос заметил. Хмыкнув и с привычными искушающими нотками в голосе спросил:
— Тебе нравится, когда я тебя так называю?
— Да, — не стала я спорить.
Мне нравилось и очень. В этом имени было столько страсти и нежности, свободны и недозволенности, что у меня едва ли не кружилась голова.
— А другие? — продолжил принц допытываться.
— Другие меня так не зовут, — раскрыла я свою маленькую тайну.
У Зероса брови внезапно взметнулись вверх.
— Тогда почему ты меня не поправила? Ещё тогда, в день нашего знакомства?
И сразу вспомнился тот день около девяти лет назад, когда мы первый раз встретились. Мне было четырнадцать, стояло знойное лето, родители опять отправились в столицу по делам. Я, в очередной раз напоив гувернантку сонным зельем, ускакала к речке.