- Елена на днях где-то видела тебя в "рябинках" и выразила мне свои восторги. Ей очень нравится этот комплект и приятно видеть, что его носят.
Я ответила растерянной улыбкой. Надевала я комплект часто, поэтому сообразить, где меня могли видеть, не смогла. Было жутковато знать, что где-то меня разглядывала вампирша, пусть даже дружелюбно настроенная. Пока я думала, что сказать по этому поводу, подал голос Лёша, возвращаясь к прежней теме:
- А вообще какие-нибудь ритуалы у вас есть?
Ник долго молчал, потом буркнул:
- Есть кое-что, но веселья там мало.
- Например? - не отставал Лёшка.
- Ну, чтобы узаконить нового лорда, нужно его официальное признание членами Совета, - вяло ответил Ник, - но это без особых церемоний. Единственный ритуал - погребальный.
Мне кажется, что не только я, но и Лёшка с Наткой были поражены. Я озвучила общее недоумение:
- Разве вампиры могут умереть?
- Бывает, - равнодушно ответил Ник. - Теряется интерес к жизни вообще, и к еде в частности. Вампир забивается куда-нибудь и впадает в оцепенение. Иногда это состояние проходит само по себе, или из-за какого-то внешнего толчка, но редко. Обычно мы через некоторое время или сжигаем высохшее тело, или погребаем, отделив голову и пробив сердце. Принято, чтобы это делали те, кто испытывал к умершему какие-то чувства, не важно, любил или ненавидел его.
- И сколько живут вампиры? - спросила Наташка растерянно.
Ник пожал плечами:
- Трудно определить. Старейшему, о котором я знаю полтора тысячелетия, если не два, но бывает, что высыхают и совсем молодые, лет двухсот, а то и меньше. Дело индивидуальное. Давайте о чём-нибудь другом, а?
Хотя Ник больше не отказывался отвечать на какие-то вопросы, на вампирские темы он говорил неохотно, а вот просто рассказывать исторические байки мог часами. Как-то Светик прочитала закрученный роман о любви неотразимого капитана к несчастной девице на фоне Карибского моря, абордажей, хитроумных интриг и великолепных дуэлей. Когда она мне о нём начала рассказывать, Ник расхохотался, и объявил, что этого не могло быть, потому что быть не могло никогда.
- У пиратов всё было совсем не так, - сказал он и начал рассказывать о пиратах. Рассказывал он долго и так, что мы слушали с открытыми ртами. В одной из пауз в его рассказе я неосторожно заметила, что он говорит так, будто сам плавал на пиратском корабле.
- Совсем недолго. Мне это не понравилось, - ответил Ник, внезапно помрачнев, и резко сменил тему.
Память у него была если и не абсолютная, то вполне близка к этому. Скоро я заметила, что он очень подробно и красочно может рассказывать о событиях, свидетелем которых являлся, но о своём участии в этих событиях упоминать не любит. Когда я спросила его, почему так, он ответил, что это не интересно. Светик мне потом достаточно ехидно высказала предположение, что либо Ник реально ничего не делал, а тупо наблюдал, либо творил какие-то гадости, о которых и сказать стыдно. Честно говоря, я сначала тоже так думала, но потом поняла, что за столетия уж наберётся несколько эпизодов, о которых можно рассказать, просто Ник патологически не любит говорить о себе.
Я всё-таки решилась спросить, откуда он родом, и очень удивилась, когда услышала, что он родился в Англии. Совсем он был не похож на англичанина, скорее уж на испанца, или француза.
- Я был четвёртым ребёнком в семье, - неохотно объяснил Ник, - считалось вполне достаточным, если на отца похожи двое старших. Детализировать он не захотел, и я не стала его расспрашивать, раз уж ему это так не нравится, тем более, что семейка, похоже, была не подарок.
- А почему ты оказался в России? - поинтересовалась я.
- Одиночкой быть сложно, а иногда и опасно, - ответил Ник задумчиво, - клан предоставляет защиту и помощь. Мне нравятся взаимоотношения в клане Дэна, поэтому, когда я решил осесть, обратился именно к нему.
Неожиданно представилась возможность отправить моих стариков в санаторий. Нужно было срочно собирать необходимые документы, но бабушка категорически отказалась уезжать с дачи, пока не выкопана картошка. Она была права: на огород без присмотра охотники найдутся. Я обратилась к ребятам с просьбой о помощи, и мы решили выбраться на дачу всей толпой. Опыт предыдущих лет показывал, что для перевозки вещей нужно будет сделать, по крайней мере, три поездки. Хотелось управиться за выходные.
Ник, когда я сообщила ему о наших планах, неопределённо сказал, что может тоже выберется. Я не настаивала: погода ожидалась солнечная.
На дачу мы приехали утром. Оказалось, что бабушка с дедушкой накануне почти всё собрали сами и уже выставили на веранду. Она вся была завалена свёртками и пакетами, в дальнем углу стояли ряды разных заготовок в банках. Кто таскал, знает, удовольствие ниже среднего: и тяжело, и хрупко.
Девочки увидели такое не впервой, а Лёша был в шоке:
- В машину столько барахла не поместится!
- Конечно. Говорили же тебе, что несколько раз придётся ездить! - огрызнулась я. - Но машину загружать потом будем. Сейчас - битва за урожай.
И мы пошли копать картошку. Когда много рук дружно работают, дело движется быстро. К обеду всё было закончено. Мы устроили большой костёр в ознаменование этого великого события, напекли картошки, потом перетащили мангал поближе кострищу, и лопатой перегрузили угли. Все перемазались, как черти, нахохотались от души и шашлыка наелись до отвала. Было здорово!
Насте вечером на работу, и после обеда она укатила вместе с моими стариками, даже пообещала, что поможет им разгрузить машину, ещё успевает. Жених с невестой сбежали погулять в лес, мы со Светой остались вдвоём, взяли кувшин с морсом и устроились на веранде. Она вздохнула:
- Наверное, всем вместе в этом году будет уже никуда не выбраться. Жаль, что Настя уехала.
- Если Ник приедет, наоборот к лучшему: не любят они друг друга.
- Твоя рептилия появится?
- Почему рептилия? - обиделась я.
- Совсем как змея: изящный, холодный, красивый, опасный. Рептилия и есть! Его скользящие движения просто завораживают. И смотреть на него неприятно, и глаз не отвести. Когда забивается в угол и застывает, глядя, как мы болтаем, становится так не по себе, что язык к нёбу прилипает. А как он тебя обнимает, вообще видеть не могу! Скользнёт, прижмётся всем телом и замирает, как довольный удав.
- У Ника температура падает, только когда голоден, - возразила я.
- Не суть! Что ты в нём вообще нашла? Легкомысленный бездельник, ему бы только развлекаться! Я и людей таких не люблю. Видела я его как-то в "Мечте"...
- В "Мечте" он пасётся, - сухо объяснила я, прервав подругу. - У него там репутация Казановы местного масштаба.
- Облико моралес... - пробормотала Света.
Я не дала ей возможности развить эту мысль.
- В "Мечту" ходила с Вовчиком?
Света захлопала глазами, не понимая, о чём речь, потом махнула рукой:
- С Денисом. Вовчик - пройденный этап.
- Опять?
- Что я могу сделать, если они не такие? - возразила мне подруга. - Хочется, чтобы парня интересовало что-то кроме его собственной прекрасной персоны. Не то что сияющие цели и высокие идеалы, но... - она вздохнула, - всё-таки то. Хочется, чтобы он думал не только о себе, любимом.
Я фыркнула:
- А ещё на Ника наезжаешь! Он на клан вкалывает. Не знаю как и что, но времени на это уходит много. Да и кроме этого работает: в такси, да и в кафе иногда. Не беден, мог бы и не париться. Трудоголик. Много ты знаешь мужиков, которые будут судомойку подменять? Мне его жалко, какой-то он неприкаянный. Вампиры не слишком любят общество друг друга. Ему же поговорить реально не с кем! Вот он с нами и встречается, чтобы развлечься.
- Вот ведь зараза! - возмутилась Света. - А мне казалось, что нормально к нам относится...
- Нормально, - неуверенно сказала я, - но ведь он и говорит, что мы не такие как все.
- Мало ли что говорит! - фыркнула Света. - Не нравится мне, что ты на него смотришь, как на шоколадку. Я за тебя беспокоюсь.