- Мне нет трёхсот, - быстро возразил Ник. И сразу требовательно спросил: - А как ты узнала?
- Прикинула эпоху по рассказу о пиратах, - призналась я, - ведь тогда ты был человеком?
Ник снова обнял меня и ничего не ответил.
Я потёрлась щекой о его щёку:
- А так незаметно. Выглядишь... обычно, и речь современная, никаких архаизмов.
- И что? - не понял он. - За кого ты меня держишь? Я говорю так, как окружающие. Я же и в такси болтаю с пассажирами, и в кафе тусуюсь, вращаюсь в молодёжной среде, и романчики почитываю, видишь? - он взял несколько детективов и ткнул пальцем в полку с любовными романами:
- А эту лабуду кто читает?
- Что б ты понимал в колбасных обрезках! - возмутилась я.
Он хмыкнул, вскинув бровь, и пробормотал:
- Поражаюсь.
Я проводила вампира взглядом и пошла спать. Сон не шёл. Я не могла не думать о Нике, и снова пыталась понять, что может получиться из наших отношений. Напрашивался весьма печальный вывод, что ничего хорошего. Может я его ещё и не люблю, но похоже, что не на шутку увлечена этим нахалом. Удивительно: я всегда полагала, что, если уж я полюблю снова, то объектом будет кладезь добродетелей, вроде Лёшки. По нему в разной степени в то или иное время сохли почти все девчонки в нашей школе, а вот я в Лёшку не влюблялась, даже не увлекалась им никогда. Могла бы и раньше сообразить, что, очевидно, у меня плохой вкус. Хотя бы женишка вспомнить! Я позволила себе помечтать, как было бы здорово, если бы мой вампир тоже меня полюбил. Моя скудная фантазия не шла дальше коленопреклонённого Ника у моих ног. Я с улыбкой вспомнила футболочку вампира Бори "Только вампир может любить вечно", и вдруг как-то сразу поняла, что все мои мечтания - эгоистичный бред, потому что я-то сама по причине своей человеческой сущности на роль объекта вечной любви никак не подхожу.
Вампиршей я становиться категорически не хотела, потому что... Ну, потому что не хотела. Скрываться от солнца, кормиться кровью, искать чужие эмоции, являться объектом страха и ненависти - не стоит это таких бонусов, как долголетие и сила. Я даже не уверена, что любовь Ника этого стоит. Я села, опершись на подушку, и обхватила руками колени. Да и вообще, куда это меня понесло?
Прежде всего, надо помнить о том, что Ник и не думает в меня влюбляться. Я ему даже не очень нравлюсь. Он мне ещё в день знакомства написал, что я неряха. Тогда я приняла это за дружескую подколку, а ведь он мне ещё пару раз замечания делал на эту тему. Ну, иногда не успеваю я распихать вещи, когда куда-то убегаю, но ведь не каждый раз! Если бы у меня всегда был кавардак, было бы не так обидно. А какой брезгливый тон был у него сегодня, когда он обнаружил мою полку любовных романов! Если девушка нравится, с ней таким тоном не разговаривают. И ведь он вполне доходчиво объяснил, как важно использовать людей, которые знают о существовании вампиров. Даже на практике сегодня продемонстрировал: вот и Натка, и Лёша теперь при вампирских делах. Нельзя забывать, что Ник - явный потребитель, который просто развлекается за мой счёт. Если уж меня угораздило его полюбить, по крайней мере, он не должен об этом догадываться. На глаза наворачивались слёзы. Что-то я читала по этому поводу. Ага: я люблю тебя, как шоколад. Ведь никогда не ждёшь, что шоколад полюбит тебя в ответ. Я долго сидела, с тупым отчаянием глядя в темноту.
На следующий день погода была замечательная, и мы, торопясь использовать последние тёплые дни, обрадовано рванули в лес. Ник так и сидел в подвале с картошкой, обложившись книгами. Сонным он не выглядел, но откровенно страдал от безделья. Пару раз я заскакивала к нему поболтать. Только когда мы нагулялись и пообедали, я зашла за ним и сообщила, что пора ехать.
Солнце палило нещадно, на небе не было ни облачка. Вампир, не выходя на веранду, уныло смотрел на участок, залитый солнечным светом.
- Ник, что ты будешь обжигаться? Давай я тебе замотаю руки и голову и так доведу до машины?
- Дойду и так, - возразил он, - машина близко, ожоги будут несильные и пройдут за пару минут.
- Зачем вообще доводить до ожогов? - не поняла я.
Света, проходя мимо, ехидно сказала:
- Брось! Не видишь разве? Он просто тебе не доверяет.
- Это не так, - возразил Ник без особой убеждённости в голосе.
Мне стало обидно.
- Поступай, как хочешь, - сухо сказала я, подхватила сумку и вышла.
- Кристи, подожди, - раздался за спиной умоляющий голос. - Давай попробуем.
Ник соглашался с явной неохотой, вероятно, только чтобы я не дулась. Как назло, ничего подходящего мне на глаза не попалось. Разве что... Вот, клеёнка со стола! Я сорвала её, набросила вампиру на голову, собрала края так, чтобы они не развевались, и заставила Ника поднять руки и придерживать это сооружение изнутри. Затем взяла за локоть и, давая на ходу ценные указания о дороге, потащила к машине. Открыла дверцу, упихала вампира внутрь и сняла клеёнку.
Я никогда раньше не видела Ника испуганным, поэтому перепугалась сама:
- Ник, неужели всё так плохо?
Он уткнулся лицом мне в плечо, и я почувствовала мелкую дрожь. Неадекватность реакции меня поразила. Одну руку я положила ему на плечо, а другую, пользуясь случаем, запустила, как давно мечтала, в чёрные волосы, которые оказались неожиданно шелковистыми и очень мягкими, и стала гладить его по голове, как ребёнка. Наконец, дрожь прекратилась, и его руки ослабили свою судорожную хватку.
- Что происходит? Ты что, на самом деле мне настолько не доверяешь?
Он поднял лицо и неуверенно улыбнулся:
- Я так не могу. Мне необходимо контролировать ситуацию. Вот так посреди солнечного дня в окружении людей быть внезапно лишённым зрения, слуха и обоняния - это слишком. Умом понимаю, что с тобой мне не грозит опасность, но все инстинкты бунтуют.
- Погоди! Уши и нос тебе никто не затыкал! - возмутилась я.
Ник неприязненно покосился на клеёнку и мрачно сказал:
- Знаешь, она так хрустит и воняет, что в этом не было необходимости.
Я решила отложить на потом размышления по поводу неожиданной уязвимости моего вампира, потому что меня поразило замеченное несоответствие:
- Ник, - подозрительно спросила я, - у тебя некоторые пряди светлее. Ты что, красишься?
- А что такого? - удивился он. - Сейчас многие парни красят волосы.
- А зачем? Какого ты цвета на самом деле и чем он тебя не устраивает?
- Почти как Света, но мне нравится чёрный. А тебе что, нет?
- Тебе идёт, - вынуждена была согласиться я. - Но хотелось бы посмотреть, как ты выглядишь в натуре.
- Вчера не насмотрелась? - нахально поинтересовался он. - Готов повторить в любое время.
- Ты прекрасно понял, что я хотела сказать, эксгибиционист несчастный, - огрызнулась я.
Вампир ухмыльнулся и пообещал, что как-нибудь покажет свой старый портрет.
Ник вел машину и выглядел самоуверенно, как всегда. Я не принимала участия в общей болтовне, размышляя о том, что эта самоуверенность лишь маска, прикрывающая переживания и сомнения. Мне было жаль его так, что комок в горле стоял. И себя тоже. Похоже, я и впрямь люблю эгоистичного закомплексованного кровососа. Вот ведь угораздило!
До дома доехали без проблем. Ник зайти не захотел. Мы, выгрузили вещи на асфальт у подъезда и, оставив Наташу, как самого мелкого члена компании, стеречь наши сокровища, втроём перетаскали всё в квартиру. Бабушка усадила всех пить чай.
Я спросила Лёшу, зачем он пригласил Ника на занятие. Лёшка неуверенно сказал:
- Не знаю я, как с ним обращаться! Вы имеете представление: каратэ начинается с поклонов, и заканчивается поклонами. Там требуется уважение и покорность, нет места для надменности. Я не представляю себе твоего, - Лёшка замялся, покосившись на бабушку, - твоего парня беспрекословно выполняющим мои указания, а что там будет за второй, и подумать боюсь. Пусть сначала посмотрит на отношения в группе, а потом поговорим. Чтобы если что, можно было, сохранив лицо обоим, разойтись без обид.
- Мудрый ты мужик, Лёша. С этим могут быть проблемы, - согласилась я. - Но Ник признал, что ты можешь его чему-то научить - это уже что-то, возможно, они с другом и сумеют засунуть гордыню в карман, и выполнять твои требования, если уж им действительно это нужно. Глядишь, и на пользу это пойдёт, общего гонору поубавит.