Я сломал ручку швабры в неудачной попытке раздвинуть прутья решётки и изучил устройство бачка унитаза, в безуспешных поисках детали, которой можно было бы попробовать вскрыть замок. Больше фантазии у меня ни на что не хватило. В туалете было теплее, чем в камере, но кушетка здесь не помещалась, и я, сидя на спущенной крышке стульчака, стал раздумывать, что можно ещё предпринять. В конце концов, мне пришлось признать, что моя камера сделана на совесть, и самостоятельно я отсюда не выберусь. Есть хотелось невероятно, пустой желудок громко выражал возмущение. Я постирал вторую тряпку и повесил на решётку сушиться.
Спал я плохо, постоянно просыпаясь от озноба. Наконец, ушёл в туалет и попробовал заснуть сидя на унитазе, в результате свалился и больно ушиб о стену плечо. Под утро тряпка просохла, и я накинул её на себя поверх полотенца, но всё равно было холодно. Хорошо хоть, желудок успокоился, и чувство голода притупилось. Голова была ясной, и мысли казались необыкновенно чёткими. Что же у Андрея с Костей произошло? Живы или нет? Хоть бы Санёк с Витей разобрались, в чём дело!
Я не знал, чего мне хочется больше: чтобы ребята пришли мне на помощь, или чтобы скорей собирали барахло и мотали из этого города. Наверное, всё-таки, чтобы уехали. Надо было бежать сразу после встречи с вампирами в лесу. Передали бы наводку другой группе охотников... Неожиданность удара - наше единственное преимущество, а когда кровососы практически всю группу знают в лицо и по запаху, о какой неожиданности может идти речь?
Слишком мы уверовали в собственную удачливость, да и хотелось самим завалить лорда, тщеславие взыграло. Андрея жалко, если погиб. Думая о его брате, я испытывал только глухое раздражение: псих без тормозов, он всё и завалил. Грызло беспокойство за Таню. Она была так уверенна в том, что местные вампиры не убивают людей, очевидно не представляя, что происходит в городе на самом деле! Жива ли? Уехала сама, или её увезли мокрецы?
Я с ненавистью вспоминал мелкого вампира-таксиста, невольно сжимая кулаки. Представляю, каково приходится его пассажирам! Садист поганый. Теперь у меня есть личный враг.
Если посчастливится выбраться живым, из охотников не уйду! По крайней мере, пока до этого мокреца не доберусь...
Больше всего меня шокировали приятельски-приветливые интонации вампира, но поразмыслив, я пришёл к выводу, что это, скорее всего, нормально: еда должна вызывать положительные эмоции, так? Вспоминать было больно, я чувствовал себя униженным, но постарался не зацикливаться на этом. Почему же всё сорвалось? Как могло оказаться, что в полдень солнечного дня мокрец не спал? Если бы его терзал голод, это ещё можно было бы объяснить, но он ночью убил девушку, значит, был сыт. Или они как-то разбудили его? Ну... не представляю, что нужно сделать, чтобы разбудить спящего вампира. Что-что, а сон у них крепкий.
Я вспомнил своего первого мокреца. Его я убил как раз во сне. Накануне я видел, как он охотится, и что потом осталось от его жертвы, наверное, иначе не смог бы: слишком он был похож на человека. Приятный парень, совсем молодой, с разметавшимися по подушке русыми волосами и полуулыбкой на губах. Длинные ресницы почти лежали на щеках. Почему-то у всех кровососов великолепные ресницы, на зависть любой девушке. До этого я вблизи их не видел, и так засмотрелся, что споткнулся о край ковра и чуть не налетел на вампира. Мне казалось, что грохот был оглушительный, а мокрец даже не шелохнулся. Только у самой кровати я заметил, что он не дышит. После этого нанести удар было уже легче, и я одним махом отсёк ему голову - как тушу разрубил. Хотя Андрей мне объяснял, что ничего особенного с телом не происходит, я подсознательно ждал каких-нибудь ужасов, вроде, как в кино показывают: мгновенное превращение в скелет, или быстрое разложение. Но даже крови почти не было.
- Какая тебе кровь! - сказал Андрюха потом. - Кровь бывает, когда сердце бьётся, а у вампиров это достаточно редкое явление. Мне такой только однажды попался. Я даже испугался сначала, решил, что по ошибке человека завалил.
На моём счету было пятеро, но с сердцебиением не попадались, может потому, что все, кроме одного, спали, а во время сна они вообще, как трупы.
Если выберусь отсюда, даже пытаться не стоит застать этого гада спящим, раз он такой непредсказуемый. Надо подстеречь его и расстрелять серебром, лучше с двух сторон, чтобы не смог уклониться. Значит, Санька привлекать... Чтобы потом можно было забрать и уничтожить обездвиженное тело, место должно быть безлюдным. Как его заманить? Хотя, он таксист. Посадить своего пассажира, который и приведёт его в засаду. Значит, нужен ещё один человек, но незнакомый вампиру. Ну... найдём кого-нибудь... План операции постепенно вырисовывался. Только бы выбраться отсюда!
Глава 18
КРИСТИНА
Воспоминания переполняли меня эмоциями. Работать не хотелось. В конце концов, после обеда под предлогом головной боли я отпросилась домой. Доехав до пруда, на берегу которого когда-то мы сидели вместе с Ником, я вышла из автобуса и подошла к воде. Ряски почти не было, лишь золотые берёзовые листочки замерли на поверхности; вода казалась чёрной, но была совершенно прозрачна, так что можно было рассмотреть дно. Я бросила монетку. Она, покачиваясь, погрузилась и зарылась в ил, подняв маленькое облачко мути.
Я села на бревно и задумалась. Меня впечатлила первая близость с любимым, но это было примерно то, что и ожидалось, только ярче. Куда сильнее меня поразил эмоциональный контакт с Ником: я была не просто удивлена, а потрясена до глубины души. Сначала до меня вообще не дошло в чём дело: я почувствовала слепую злобу, как свою, но взглянув в дикое лицо Ника, вдруг поняла, и, как смогла, постаралась его успокоить.
Сидя на берегу пруда при ярком солнечном свете, глядя на играющие на воде блики и плавающие листья, я мысленно пребывала в маленькой полутёмной комнатушке Ника и чувствовала, как меня пробирает дрожь. Моё счастье, что переполненная совсем другими эмоциями, я не успела испугаться в объятиях вампира!
Немного поразмышляв, я решила, что накручивать себя не стоит. Испуг жертвы провоцирует хищника на нападение. Вот и не надо нарываться. Раньше же Ник с собой справлялся, значит, я могу спокойно довериться ему и сейчас. Выкинуть страх из головы, забыть, как дурной сон!
Зато, когда улеглась волна его агрессивности, я почти сразу прочувствовала, как Ник испугался того, что мог меня убить. Это было даже похоже на любовь, если бы не неприятная собственническая нотка. Конечно, с его отношением к людям, это было больше, чем я могла ждать, и я была счастлива. Или нет?
Я не могла понять...
Всё было замечательно, если не считать того, что меня охватило невероятно острое, пронзительное чувство жалости к нам обоим. Нику постоянно приходится так бороться с собой? Бедняга!.. Какая удивительная выдержка! Я начала подозревать, что мой вампир всё же относится к людям куда лучше, чем декларирует. Иначе какой смысл годами претерпевать такие мучения? Я тихо восхищалась им: такое незаметное постоянное преодоление себя куда весомее на мой взгляд, чем какой-то яркий геройский поступок. Пугающе очевидно, что я слишком обыкновенна для Ника. Рано или поздно он наиграется мной. Правда сейчас я уже могла надеяться, что это произойдёт не слишком быстро.
Похоже, что хотя Ник и чувствовал меня, ему и в голову не пришло, что эмоциональный контакт был обоюдным. Мне до жути хотелось поговорить с Ником об этом, но я понимала, что не стоит: он так испугался, что я узнаю о его приступах злобы!
Наверное, я просидела у воды слишком долго, переживая каждое мгновение прошедшей ночи, потому что продрогла до костей. Да уж, солнце солнцем, а уже не лето! Домой идти не хотелось, я позвонила Свете и напросилась в гости. К моему приходу она уже поставила в духовку шарлотку.