***
Дома их встречают обиженный на весь мир Мяо и счастливо виляющий хвостом Скай. Щенок, как обычно, крутится в ногах и, не отставая от Алека, сопровождает его в каждой комнате, словно боится, что хозяин может исчезнуть снова. Магнус смеётся, видя, как чуть не спотыкается парень, пытаясь не наступить на щенка, и поднимает на руки своего любимца, на мордочке которого написано столько драмы, что пора отправлять его в театр, чтобы он преподал урок актёрского мастерства.
Вечер настигает их на диване, лежащих в обнимку под одним пледом и лениво целующихся. Жизнь возвращается в привычное русло, и встреча с прошлым с каждым поцелуем Алека становится всё более мутным воспоминанием.
Магнусу кажется, что его голова сейчас взорвется, когда его выхватывают из сна громкие звуки бьющегося стекла. Он открывает глаза: Алек трясёт его за плечи и громко кричит его имя. Сразу же понять, что происходит, очень сложно. Вокруг взрываются вазы, которые он, между прочим, сам выбирал под цвет штор. Сами шторы зияют дырами. Пули сыпятся из окон, и кажется, что конца этому не будет никогда.
– Магнус, – тянет его за руку Алек, – скорее, просыпайся!
Они скатываются с дивана, и парень, толкнув его за спинку, накрывает собой и ждёт, когда утихнут выстрелы. Тишина, которая следует за последним, оглушает. Магнус не понимает, что происходит, лишь позволяет Алеку поднять себя на ноги и повести к выходу на задний двор. За спиной слышится топот тяжёлых ботинок. Влага застилает глаза, Магнус совершенно не понимает, что происходит, он видит лишь землю под ногами, а потом каменные ступени крыльца соседнего дома.
– Какого чёрта так поздно? – рявкает Бен и тут же замолкает, и его лицо становится мягким, когда он видит парней. – Что у вас случилось? – спрашивает он, в голосе слышится искренняя тревога.
Отвечать не приходится – мгновение абсолютной тишины разрывается оглушающим взрывом, и клубы огня и чёрного дыма взмывают вверх, выбивая стёкла и разрывая двери на щепки.
– В дом! Живо! – командует Бен и вталкивает парней, закрывая дверь на два замка.
Старик прикрывает форточку, через которую виден их дом с чёрными оконными рамами и дверными проёмами, этим самым заглушая вой сирен уже прибывших пожарных машин. Магнус сидит на диване, укутанный в плед, неподвижно, смотрит в одну точку. Алек же, наоборот, мерит гостиную широкими шагами, ероша волосы, шумно выдыхая, словно пытаясь прийти в себя.
– Я, конечно, тоже не в восторге от вашего разврата, – ворчит Бен, – но чтобы желать смерти… На такое способны только дикари.
Алек резко останавливается и смотрит в его потускневшие голубые глаза.
– То есть, нас чуть не убили из-за того, что мы геи? – возмущенно вскрикивает он.
Бен неопределенно пожимает плечами.
– Кто знает? Возможно. С чёрными ку-клукс-клан тоже боролся радикально, а в наше время не чураются и сгнобить заживо…
– Да вы же расист и гомофоб, как вы ещё живёте в нашей стране с такими взглядами на жизнь?! – восклицает Алек, усаживаясь на диван рядом с Магнусом.
– Надо всегда держаться своих убеждений, а вы поблагодарите за то, что я вас вообще впустил! Оставил бы у порога и двумя меньше!
Алек обречённо вздыхает и отводит взгляд в сторону. В комнате воцаряется молчание, нарушаемое лишь приглушёнными звуками, доносящимися с улицы.
– Это Джо, – голос Магнуса тихий, надломленный прерывает тишину.
– Что? – резко поворачивается к нему Алек.
Магнус переводит на него глаза, полные слёз.
– Джо нашёл меня. Я думал, что смогу сбежать, но кого я обманывал всё это время? Уйти от него невозможно, я должен ему ещё три года. Мне надо вернуться.
– Что?! – Алек подскакивает с места. – Даже не думай об этом! Я не позволю!
– Иначе нас убьют! – крик Магнуса разносится по всему дому. – Они не пощадят ни тебя, ни меня, и я меньше всего хочу, чтобы твоей жизни что-либо угрожало. Поэтому я возьму машину, отправлюсь в Нью-Йорк и разберусь со всем этим. Это не твоя ноша, Александр, и не тебе отвечать за мои ошибки в прошлом.
– Так значит, меня твоя жизнь теперь не касается?! Ты хоть слышишь, что ты говоришь?
Магнус качает головой и поднимается на ноги.
– Мы не можем вечно бежать, боясь, что нас настигнут – Джо или твой отец, не важно – бояться, что нас разлучат, ты не можешь вечно защищать меня, потому что я сам в состоянии постоять за себя. Я выживал до тебя и сейчас тоже справлюсь.
– Не смей так говорить, – почти рычит Алек. – Я не отпущу тебя, даже не думай об этом.
Мужчина горько усмехается и переводит взгляд на соседа, который молча наблюдает за их перепалкой.
– Ну хоть ты что-нибудь скажи ему, Бен! – восклицает он, размахивая руками. – Я – обычная шлюха, торгующая своим телом. Я должен своему хозяину ещё три года, а Алек – перспективный юрист, который может добиться таких высот! Но я тяну его вниз своим прошлым, и он никак не хочет этого понять. Объясни ему.
Бен глядит на них безмолвно, переводя взгляд от одного к другому, и тихо вздыхает.
– Да, ты – обуза для его карьеры с таким грязным прошлым, – соглашается он, кивая головой, за что получает гневный взгляд голубых глаз. – Но кто сказал, что ему будет лучше без тебя? Кто сказал, что ему нужна карьера блестящего юриста больше, чем ты?
На долгие минуты в гостиной воцаряется абсолютная тишина, которую прерывает тяжёлый стук в дверь. Все трое синхронно вздрагивают, и Магнус начинает трястись, когда слышит голоса за дверью, требующие немедленно впустить их внутрь.
– Живо в подвал, – шипит Бен и тянется к двустволке, стоящей в углу за книжным шкафом. – И чтобы ни звука.
В подвале темно, хоть глаз выколи, и Магнус прижимается к Алеку, стараясь унять дрожь в теле. Крепкие руки обхватывают его, волосы наполняются чужим тёплым дыханием. Наверху раздаются чьи-то голоса и громкие шаги, сотрясающие потолок над ними. Бен что-то ворчит, и его грубо затыкают. Дверь в подвал широко распахивается.
Неизвестный мужчина осторожно спускается, всматриваясь в темноту, разбавляемую светом из дверного проёма. Ступени скрипят под его пыльными ботинками.
– Включи здесь свет, старик! – кричит он.
В ответ его посылают, а потом слышно, как кто-то падает на пол. Бен.
Алек дергается, готовый помчаться на защиту старика, но его останавливает крепкая хватка Магнуса. Бейн качает головой.
– Идём! – доносится сверху незнакомый голос. – Держу пари, эти двое уже давно свинтили из Аризоны.
Мужчина последний раз окидывает взглядом подвал и поднимается наверх. Дверь остается открытой.
Когда голоса стихают, в дверном проёме возникает силуэт Бена, и двое парней кидаются к нему, замечая, как тот держится за бок.
– Успокойтесь, – рявкает старик. – Живой я. А те двое не уехали далеко, это я вам говорю. Так что берите мою машину и катитесь-ка отсюда подальше. Вас действительно не хотят оставлять в живых.
***
Тёмное шоссе освещается лишь светом фар потрепанного Форда с мутными от годами нестираемой грязи стёклами. Дорожные знаки оповещают о приближении к Флагстаффу**. Магнус кутается в куртку на несколько размеров больше него и затравленно смотрит в дальний горизонт, где появляются малочисленные огни небольшого города.