Феликс скорчил гримасу и раздраженно бросил:
— На нее похоже. — И добавил, изучающе взглянув на Дерека: — Ты не собираешься сказать, что рада меня видеть? — Не дождавшись ответа, Феликс помолчал, явно прикидывая, что связывает Джин с мужчиной, который стоит рядом с ней. Потом, видно решив, что между ними не может быть ничего общего, продолжил: — Я ведь такой путь проделал, чтобы увидеть тебя.
Дерек окаменел. Джин ощутила, как он мысленно отстраняется от нее, и сердце ее мучительно сжалось. Она чувствовала, как растет в Дереке неприязнь к Феликсу, и от души сожалела, что не может оправдаться. Ей хотелось сказать, что она не приглашала сюда Феликса, что отдала бы все, только бы он не появился здесь… но нет, она не вправе пускаться в объяснения. Что бы ни говорил Дерек, у нее нет на него никаких прав. Какие бы чувства их ни связывали, эту связь уничтожат ее возраст и обязательства Дерека перед Оливией…
15
Зато, поняла вдруг Джин, ничто не мешает мне высказать Феликсу все, что я думаю о его приезде. С какой стати я должна сдерживаться? Разве он когда-нибудь считался с моими чувствами? Разве принимал в расчет кого-нибудь, кроме себя?
— Извини, Феликс, но я совсем не рада тебя видеть.
Джин отступила на шаг, когда он вознамерился поцеловать ее в щеку. При этом она наткнулась на стоявшего позади Дерека и хотела отойти, но он удержал ее, положив руку на ее талию.
— Собственно… собственно говоря, — голос Джин слегка дрогнул, — я вообще не понимаю, зачем ты приехал.
Голубые глаза Феликса обрели стальной оттенок, и Джин удивилась, что прежде не замечала, как близко у него посажены глаза.
— Ты отлично знаешь, зачем я здесь, — возразил он. — Если Мэб предупредила тебя о моем приезде, то наверняка рассказала, как я был разочарован, когда, вернувшись, не застал тебя дома.
— А ты хотел, чтобы я сидела у окна и ждала тебя? — напряженно осведомилась Джин. Рука Дерека крепче сжала ее талию, и его горячие пальцы, приподняв край рубашки, коснулись кожи. — Неважно, что именно рассказала мне Мэб. Твои дела больше меня не касаются. Хочу напомнить, что мы разведены. У тебя своя жизнь, у меня — своя.
— С ним? — Феликс презрительно фыркнул, переводя взгляд с Джин на Дерека. — Да брось ты! Кто он такой? Официантик? Жиголо, который подцепляет одиноких дамочек, чтобы вытрясти из них побольше наличности?
— Возьми свои слова обратно.
Джин и глазом не успела моргнуть, как Дерек, бесцеремонно оттолкнув ее, выступил вперед. Его смуглое лицо дышало гневом, но Феликс, хотя и опешил, тут же воинственно нахмурился.
— Это кто сказал?
— Я. — Дерек сделал еще шаг — рослый, худощавый, мускулистый, чересчур опасный противник для пополневшего Феликса. — Тебя это не устраивает?
— Ради Бога… — Джин не могла допустить, чтобы словесная стычка превратилась в драку. — Дерек, не надо…
— Еще как надо, — ледяным тоном возразил Дерек. В его темных глазах плясали искры холодного бешенства. — Этот… тип оскорбил тебя и меня.
Феликс невольно съёжился.
— Что-то ты чересчур обидчив для смазливого альфонса, — пробормотал он едва слышно, но Дерек услышал.
Миг спустя он уже сгреб Феликса за отвороты дорогой спортивной рубашки и очень тихо осведомился:
— Что ты сказал?
До Феликса наконец дошло, что противник не шутит.
— Эй, полегче! — слабо запротестовал он, пытаясь вырваться. — Знаешь хоть, сколько стоит эта рубашка?
— Бьюсь об заклад, что гораздо больше, чем ты сам, — процедил Дерек, усилив хватку.
— Ты сделал мне больно! — взвизгнул Феликс, в отчаянии косясь на бывшую жену. — Джин, ради Бога, я же не имел в виду ничего плохого! Убери его от меня!
— Я еще не слышал твоих извинений, — процедил Дерек.
Все его внимание сосредоточилось на противнике. Феликс потерял весь свой лоск, уронил пиджак на пол и уже обеими руками пытался оттолкнуть Дерека, но безуспешно. Дерек стоял как скала, и, если бы Джин не была причиной ссоры, она от души посмеялась бы над этой сценой.
Как смеялись уже многие постояльцы, постепенно собиравшиеся вокруг них. Люди вполголоса заинтересованно переговаривались, и Джин поняла: надо что-то делать. Не хватало еще, чтобы Шарлотта, Оливия или Алекос спустились в вестибюль посмотреть, что происходит. Одному Богу известно, чем это закончится.
— Дерек, — сказала она тихо, но внятно и положила руку на его плечо. — Пожалуйста, отпусти его.
Он обернулся и холодно спросил:
— Тебя не трогает, что этот человек оскорбил тебя?
Джин покачала головой, не столько отвечая на вопрос, сколько пытаясь стряхнуть наваждение, Дерек, впрочем, этого не знал.
— Я…
Прежде чем Джин успела объяснить, что она имела в виду, вмешался Феликс — привычным своим самодовольным тоном победителя.
— Эй, парень, ты же слышал, что сказала леди! Послушай, мы с Джин много лет женаты и уж как-нибудь поймем друг друга, верно, солнышко? Ну давай, отпусти меня… как там тебя? Дерек? Вот-вот, правильно, — добавил он, когда Дерек разжал пальцы и оттолкнул его. — Так-то лучше. Намного лучше.
Феликс наклонился за пиджаком, а Джин взглянула на Дерека — и ей захотелось умереть. Его лицо выражало боль, недоумение, презрение, но главное — уязвленность ее предательством. Джин поняла, что, приняв сторону Феликса, она уничтожила все, что связывало ее и Дерека.
Зеваки потихоньку разбредались, разочарованные, вероятно, что дело не дошло до драки. В отличие от них Джин этому только радовалась. Она сожалела лишь, что не может уйти вслед за ними. Сейчас ей хотелось остаться одной, чтобы зализать душевные раны, но этого Джин позволить себе не могла: мало ли что еще может случиться между этими двумя?
— Джин… — Как раз в ту минуту, когда она окончательно уверилась, что Дерек к ней больше не подойдет, он коснулся ее руки. — Мы не закончили наш разговор. — Он искоса взглянул на Феликса. — Можно, я позвоню тебе позже?
Джин не знала, что и сказать. Она хорошо понимала, что Феликс следит за ними и ловит каждое слово. Хотя сейчас он помалкивал, но Джин-то его хорошо изучила: загнанный в угол, он не остановится ни перед чем, чтобы причинить ей боль. И, как только он узнает, кто такой Дерек, на ком он собирается жениться…
— Дерек, думаю, тебе лучше уйти, — пробормотала она, ненавидя себя за то, что вынуждена снова разочаровать его.
И тут же вмешался Феликс, как будто только и ждал знака, что еще не совсем безразличен Джин.
— Слышал, что сказала леди? — осведомился он, расхрабрившись теперь, когда опасность миновала.
Джин до смерти захотелось двинуть кулаком по его самодовольной физиономии.
— Извини, Дерек, — пролепетала она.
Но он уже отвернулся, и Джин оставалось лишь беспомощно смотреть, как он широкими шагами пересек вестибюль и вышел из гостиницы.
— Скатертью дорожка, — заметил Феликс, провожая взглядом недавнего противника. — Ты еще дешево отделалась, Джин. Я только на него взглянул, а сразу понял, что он за птица.
— Ничего ты не понял. Феликс! — отрезала Джин, увернувшись от его попытки взять ее под руку. — Между прочим, ты тоже можешь идти. Если я тебя больше никогда не увижу, мне и этого будет мало.
— Ты что, шутишь?!
Феликс уставился на нее с неподдельным возмущением, но с Джин на сегодняшний день было достаточно.
— Шучу? — презрительно переспросила она. — Что ж, проверь, если хочешь. А мне еще нужно поговорить с Шарлоттой.
Феликс воззрился на нее, явно не веря собственным ушам.
— Но ведь ты же дашь мне возможность объяснить, почему я здесь! — запротестовал он.
— Я знаю, почему ты здесь, — холодно сказала Джин. — Жизнь с Эдит у тебя не задалась, и ты вернулся в Штаты, надеясь, что я с радостью разрешу тебе выплакаться на моем плече. Так вот: ты ошибся.
Феликс задохнулся.
— Джин, какой же ты стала жестокой!
— Нет, всего лишь отрезвела.