– Могу помочь, – голос старухи утратил скрипучесть (или я к этому уже начал привыкать?) и окрасился заискивающими нотками. – Вот только согласишься ли ты, королевский маг, на такое? На что ты готов, чтобы добраться до огненного озера?
Ведьма. Шестое чувство меня не обмануло. Сейчас мне надо твердо решить, готов ли я к испытаниям. Мне рассказывали, что деревенским колдуньям скучно живется, и они при любой удобной возможности пытаются обратившихся к ним путников подвергнуть испытаниям. Но прежде мне никогда не приходилось сталкиваться с ведьмой, так что чего от нее ожидать сейчас – я могу только гадать.
Попытался вспомнить все, что знал о деревенских ведьмах. Природа магии этих старух заключена совершенно в ином, нежели у классических магов. Эти женщины черпают силу у земли. Они не маги по рождению, как я. Нет, здесь кроется совершенно другое. Их выбирает сама природа.
«Пора озвучить свое решение, – вглядываясь в глаза женщины, подумал я. – На что я готов ради своей мести? Праведной мести!»
– Чего ты хочешь? – твердо спросил, не отводя от нее взгляда.
– Сущую мелочь, – пожала плечами старуха и, громко шаркая, приблизилась ко мне.
Продолжая неотрывно смотреть в мои глаза, она стала что-то выжидать. Пыталась проверить мои нервы и мою решимость? Зря, – на лбу женщины даже выступила испарина. Странно, никаких магических воздействий я не ощутил, что тогда происходит? Светлые глаза смотрели на меня, но в то же время словно и сквозь. Что сейчас происходило с женщиной, мне было неизвестно, – возможно, сказывались старость и рассеянность, а может, она о чем-то так долго размышляла и никак не могла принять решение.
– Готов встретиться с прошлым? – наконец проскрипела ведьма. – Лицом к лицу?
– Готов, – не сомневаясь ни секунды, ответил я, прекрасно зная, что готов практически на все ради даже самой призрачной надежды если и не увидеть вновь Авейру, то хотя бы отомстить за ее смерть.
– Назад дороги не будет, – рукой женщина указала на чуть покосившуюся входную дверь в дом, давая мне последний шанс изменить решение. Но об этом и речи быть не может. Не колеблясь, я вошел внутрь.
В помещении стоял тяжелый затхлый воздух, сквозь оконные щели с трудом проникал тусклый свет, но, сталкиваясь с тенью, безраздельно царящей в доме, он терялся и неуверенно оставался трепетать где-то возле подоконника, заставленного всевозможными банками, склянками и бутылками. Потолок был полностью обвешан перевязанными пучками трав, огромная печь, покрытая копотью, занимала почти все пространство, а на оставшемся маленьком пятачке ютился стол с одиноким стулом и две узенькие лавки. Да, ведьма явно живет небогато.
– Садись, – кивнув в сторону одной из лавок, прокряхтела старуха, медленно направляясь к своим травам.
Уселся, внимательно наблюдая за женщиной. Как бы там ни было, а давать расслабляться себе в обществе колдуньи – противопоказанно. Без магии я уязвим значительно больше, а значит, у нее есть возможность воспользоваться этим. Надеяться на лучшее – не выход. Поправив парные кинжалы под плащом и проверив присутствие всех защитных амулетов, я продолжил наблюдать за тем, как старуха что-то смешивает и толчет в маленькой ступе.
– Пей, – протягивая стакан, в котором кружила подозрительная зеленая жижа, произнесла колдунья.
Взяв протянутый мне сосуд и не почувствовав никакого отклика со стороны защитного амулета от ядов, осушил его. Первые несколько секунд ничего не происходило, передо мной все так же стояла старуха, но только уже улыбалась, предвкушая развлечение. Что происходило дальше? Комната постепенно начала расширяться, но мой взгляд продолжал фокусироваться на женщине, не сразу подмечая все изменения.
Комната резко закрутилась и столь же резко остановилась. Теперь я находился в совершенно другом месте. Опустив голову вниз, я осмотрел свою одежду и не узнал ее, как и руки, прикасавшиеся к ней. «Интересно…» – это последняя мысль в голове, которая действительно принадлежала мне, все остальные события происходили без моего участия, хотя воспринимал я их от первого лица.
Я стоял, – хотя точнее будет говорить «он», – в центре пепелища. Горизонт был окрашен всеми возможными оттенками красного, но лидировали кровавый и багряный – цвета смерти и отчаяния. Смерть давно хозяйничала в его некогда счастливом мире, забирая всех без разбора. Сегодня не стало его дома и семьи. Кровавый Бог принес в жертву троих – его старуху-мать, любимую жену и крошку-сына. На коленях он стоял перед обугленными телами его семьи – единственным, что осталось от былого счастья. Он винил себя: не смог остановить… он не смог даже подоспеть вовремя на помощь. Не смог спасти…