Луис бросился искать Атвар Х'сиал. Кекропийка была в рубке, устроившись у своей собственной приборной панели.
– Ты в курсе?
– В меру моих скромных способностей.
– Тебе не идет скромность, Ат.
– Каллик проинформировала меня во всех подробностях через Ж'мерлию.
– Тогда ты знаешь, что нас надули. Мы добрались последними, и теперь Грейвс не даст нам поживиться.
– Мы с тобой располагаем одними и теми же фактами, Луис Ненда. Но интерпретируем мы их по-разному.
– Ат, они же обошли нас! Они все там, внизу.
– Правильно. Шестеро в одном месте, седьмой – в другом. Я приказала Архимеду внимательно рассмотреть ту часть поверхности Марглота, где нет облаков. Он заметил на холодной стороне множество мелких движущихся объектов, однако не нашел ничего похожего на воздушный или наземный транспорт.
– У нас есть свой челнок, Ат. Зачем нам это марглотское дерьмо? Обойдемся.
– Верно. А Джулиан Грейвс и его команда не обойдутся. Без транспорта они прикованы к крохотному участку поверхности планеты. Тогда как все остальное, – Атвар Х'сиал указала своей суставчатой рукой на обзорный экран, который заполнял огромный диск Марглота, хотя сама не могла его видеть и полагалась лишь на показания приборов, – все остальное, Луис, наше! Мы вольны исследовать и использовать его как хотим. Подумай сам. Если марглотта живы, то мы прибыли помочь им и готовы вести переговоры – на наших условиях. А если они погибли, то вся планета и так наша – за исключением пятачка, на котором сидят остальные. А кроме того, мы, конечно же, спасем Грейвса и его команду. И опять же не бесплатно.
Во вселенной нет справедливости, и никто не вправе ее ожидать. Луис Ненда знал это задолго до того, как стал мужчиной, – возможно, еще до того, как его отняли от груди, хотя память карланца не простиралась настолько далеко. И тем не менее всегда неприятно наткнуться на очередную несправедливость.
Он сидел в каюте за столом и обдумывал, кого включить в отряд для высадки на планету, когда дверь открылась и вошла Синара.
Вернее, не вошла, а влетела в ритме вальса. Ее розовые щеки, ясные глаза и упругая походка противоречили всем законам природы, по которым она должна была сейчас валяться в жутком похмелье, еще более зеленая, чем Клавдий, ощущая во рту то, что мог бы оставить целый выводок летучих мышей, не обученных пользоваться туалетом. Однако, едва Синара жизнерадостно пропела «Доброе утро!» и чмокнула Луиса в небритую щеку, он почувствовал, что ее дыхание столь же свежо и ароматно, как весенние фиалки с Врат Стражника.
Женщина без стыда и совести, не чувствующая ни малейшего раскаяния? Да, именно так. Ею и была Синара. И никем другим. Луис невольно вспомнил Гленну Омар. Чем, интересно, занималась Гленна в эту минуту – там, на Вратах Стражника, на цветущей зеленой планете? Он не мог этого знать, хотя и питал определенные подозрения.
– Присаживайся! – Луис кивнул на кресло по другую сторону стола.
– Туда? А почему не сюда? – нежно прошептала Синара прямо ему в ухо.
– Потом. У нас есть дело. Сегодня высаживаемся на Марглот. Надо решить, кто пойдет и кто останется.
– Идти должны все – это увеличивает наши шансы на выживание.
– Кто тебе это сказал?
– Нас так учили на курсах, на Персефоне. Этот вывод – логическое следствие результатов, полученных на основе теории игр. Вероятность выживания в незнакомых условиях прямо пропорциональна численности группы.
– Это очень хорошо для игр. А в нашем случае существует несколько причин возражать против того, чтобы шли все. Во-первых, нужно прикрывать тыл. Если «Все – мое» сядет на планету, и с ним что-то случится, нам конец. Во всей системе Марглота больше нет ни одного корабля. Значит, надо послать челнок, а корабль оставить на орбите. Тогда в случае чего можно будет призвать помощь. Конечно, корабль сядет и на автопилоте, и все же я бы предпочел кого-нибудь здесь оставить. На случай, если надо будет принимать экстренное решение.
– Тогда оставь Клавдия – он лучший пилот. Хотя, судя по его сегодняшнему виду, к полету он пока не готов.