Каникулы
1
«Глухой перелесок. Летают грачи…»
Глухой перелесок. Летают грачи.
Такое безлюдье ― кричи, не кричи ―
Никто не поможет, никто не спасет,
Когда лиходей на тебя нападет.
Но нет лиходея. Желтеет трава.
От ожидания болит голова.
Такая стоит непробудная тишь,
Что завтра же утром ― в Париж.
2
«Я от реки сидел невдалеке…»
Я от реки сидел невдалеке
И пил вино, как надо, по заслугам,
А ты в реке плыла на тюфяке,
Надутом добродетельным супругом.
И хорошо, что над тобой закат,
Что мне уже безумие не снится.
Подумать только: двадцать лет назад
Была ты непорочная девица.
3
«В какой-то хате под Парижем, без простынь…»
В какой-то хате под Парижем, без простынь
Лежу в халате, при свече, не зная,
Что мне приснится ветерка полынь
Давным-давно покинутого края.
Я все любил и все любить готов,
Расцеловать неподходящий возраст,
Мой дальний край, и Францию, и кров
Хатенки этой, потонувшей в звездах.
4
«Голубое, белое, зеленое…»
Голубое, белое, зеленое
Небо, облако, луг.
Ни в каких боях не опаленное,
Наше знамя, разлученный друг,
Будет нам везде служить порукою
В том, что мы с рождения одни,
Что ни ссорой, ни разводом, ни разлукою
Невозможно нас разъединить.
«Не стихи, а что стоит за ними…»
Не стихи, а что стоит за ними,
Только то еще волнует нас ―
О любви, непонятой другими,
Краткий целомудренный рассказ.
«Не съест глаза нам едкий дым…»
Не съест глаза нам едкий дым,
Ведь мы с тобою не такие,
Чтоб дым нас ел. Вообразим
Себя на юге. Но в России.
Среди левады. У костра
Над приазовскою водою
Пора, мой милый друг, пора
Тебе воображать со мною.
Что это не французский лес,
И что поет по-русски птица.
Христос Воскрес, Христос воскрес,
Чтоб никогда не ошибиться.
Праздник
Ему объявили сквозь слезы,
Что в этом печальном году
Не будет Деда Мороза
И елок в дворцовом саду.
Все будет и бедно, и просто,
Что все ожидания зря:
Но не заплакал подросток,
Последний наследник царя.
Приметы
Ты верна своим приметам,
И котятам, и луне,
Ты верна себе, при этом
Ни на грош не веришь мне.
Что ни день, то испытанье:
Перешел дорогу кот,
И луна, как в наказанье
Кривобокая встает.
«Века веков ― все обратится в прах…»
Века веков ― все обратится в прах:
Не будет тьмы, но и не будет света.
Но вот любовь еще цветет в сердцах
И вдруг дождется полного расцвета.
«Мы их знавали по войне…»
Мы их знавали по войне:
Всегда в папахе, на коне,
Они делили с нами,
Того не зная сами,
Всю славу незакатных лет.
Теперь их с нами больше нет.
Их нет давно, и мы не те.
В сорокалетней пустоте
Осталась только память
О верности меж нами.
Таверна
Жизнь прошла. И слава Богу!
Уходя теперь во тьму,
В одинокую дорогу
Ничего я не возьму.
Но, конечно, было б лучше,
Если б ты опять со мной.
Оказалась бы попутчик
В новой жизни неземной.
Отлетят земные скверны,
Первородные грехи,
И в подоблачной таверне
Я прочту тебе стихи.
«Сегодня в первый раз запел…»
Сегодня в первый раз запел
Какой-то птенчик на рассвете,
И я опять помолодел ―
Конец зимы! За годы эти
Я полюбил тепло весны,
Как нестареющие сны,
Как мимолетное свиданье,
Как поэтический рассказ,
Как это пылкое лобзанье,
Как этот блеск счастливых глаз.
«Скоро успокоюсь под землею…»
Скоро успокоюсь под землею
Навсегда я от земных трудов.
Над моей могильной, черной мглою
Стаи пролетят других годов…
Будет биться жизнь еще под солнцем,
Будут плакать так же, как и я,
Будут мыслить все над Чудотворцем,
Спрашивая тайны бытия…
Однолеток
Подумать только: это мы
Последние, кто знали
И переметные сумы,
И блеск холодной стали
Клинков, и лучших из друзей
Погони и похода,
В боях израненных коней
Нам памятного года
В Крыму, когда на рубеже
Кончалась конница уже.
Подумать только: это мы
В погибельной метели,
Среди тмутараканской тьмы
Случайно уцелели.
И в мировом своем плену
До гроба все считаем
Нас породившую страну
Неповторимым раем.