И где же всё это время был наш лорд Кэррок? Конечно, на палубе — вёл беседы с другими изгнанниками, наверняка виновными в нашем теперешнем положении.
Еда стала ещё отвратительнее, и вкус воды ужасен, но наш трусливый капитан не рискует подойти ближе к берегу, где можно было бы пополнить запасы. Моя служанка передала слухи, которые ходят среди матросов, — они говорят, что Проклятые Берега действительно прокляты и несчастья, однажды постигшие обитателей тех мест, ждут, чтобы свалиться на любого, кто подойдёт ближе. Неужели даже капитан Триопс верит во всю эту сверхъестественную чепуху?
День двадцать седьмой рыбной луны
Год четырнадцатый правления благороднейшего и блистательного сатрапа Эсклепиуса
Мы попали в шторм. Корабль переполнен рвотой его несчастных обитателей. Постоянная качка нарушила канализационную систему, и мы все можем почувствовать последствия этого в воздухе. На палубу капитан нас вообще не выпускает. Здесь, внизу, воздух влажный и плотный, капли воды падают прямо на голову. Думаю, я умерла и нахожусь в каком-то ужасном загробном мире.
Несмотря на всю эту влагу вокруг, воды для питья очень мало, а для стирки её вообще нет. Одежду и постельные принадлежности, выпачканные в рвоте, можно выстирать только в морской воде, которая делает ткань грубой и оставляет пятна соли.
Хуже всего приходится маленькой Нариссе. Сегодня её почти не рвало, но и встать со своего маленького топчана она даже не пыталась, бедняжка. Прошу тебя, Са, пусть эта ужасная качка поскорее закончится.
День двадцать девятый рыбной луны
Год четырнадцатый правления благороднейшего и блистательного сатрапа Эсклепиуса
Мой ребёнок мёртв. Нариссы, моей единственной дочери, не стало. Са, смилостивись надо мной, и пусть твоё правосудие настигнет лорда Джетана Кэррока, ибо он совершил преступление, которое привело к ужасным последствиям. Они обернули мою малышку в саван и опустили её в воду вместе с двумя другими, и матросы, работающие на палубе, даже не отвлеклись от своих дел. Думаю, я временно потеряла рассудок. Я хотела прыгнуть за ней в море, и лорд Кэррок еле удержал меня.
Я попыталась вырваться, но он слишком силён; мне остаётся и дальше влачить то ужасное существование, на которое нас обрекло его предательство.
День седьмой пахотной луны
Год четырнадцатый правления благороднейшего и блистательного сатрапа Эсклепиуса
Мой ребёнок всё ещё мёртв. О, как глупо писать подобное, но всё же мне до сих пор кажется, что это не так. Нарисса, Нарисса, ты не могла уйти навсегда. Нет, это наверняка кошмар, от которого я могу проснуться!
Сегодня я плакала не переставая, и муж сунул мне дневник со словами: «Напиши что-нибудь, что тебя утешит. Может быть, искусство поможет тебе. Сделай что угодно, только перестань рыдать!» Словно хнычущему ребёнку предложил леденец. Словно в искусстве можно спрятаться от реальности, словно не оно само и является отражением настоящего. Джетан запретил мне плакать, сказал, что моё горе пугает сыновей и может повлиять на ребёнка в утробе. Как будто бы ему действительно есть дело! Если бы он думал о своих обязанностях мужа и отца, он никогда не предал бы нашего дорогого сатрапа и не обрёк нас на такие страдания.
Но, просто чтобы он замолчал, я немного напишу, как и подобает послушной жене.
Всего за время шторма умерла целая дюжина пассажиров и двое членов экипажа. Из ста шестнадцати, бывших на судне при отплытии, осталось сейчас девяносто два. Погода стала лучше, но тёплое солнце теперь только усугубляет мою печаль, словно насмехаясь. Ночью подходит туман, а на западе дымят далёкие горы.