— Отец упоминал телепорты… — обескураженно пробормотала Трицитиана и выглянула в окно. Но стена дома не позволила разглядеть ничего из того, что происходило во дворе. — Идем, — решила женщина, отбросила в сторону бронзовый ларец и заковыляла в сторону двери. — Попробуем успеть укрыться в фургоне.
Во дворе дома Мухамарина стало заметно светлее и оживленнее. Словно кто-то нарядил все вокруг маленькими фонариками. И суета стояла под стать подготовки к празднику, который вот-вот начнется и надо успеть многое приготовить, накрыть на стол и украсить жилище. Вот только это были на фонарики. Из бортов фургонов, из стены и крыши дома, да и просто из земли — везде торчали короткие горящие стрелы, совершенно не радуя своими огоньками.
— У Почивших лопнуло терпение. — догадался Аргилай, быстро перебегая через двор, чтобы спрятаться за каменной трубой колодца.
Трицитиана втолкнула Муху обратно в дом и строго наказала:
— Схоронись и носу не показывай.
Южанин молча повиновался и скрылся внутри своего жилища.
Дождь, которого этой ночью опасались путешественники так и не начался. Однако вместо капель воды сверху каждые несколько секунд падал рой горящих стрел. Конные лучники стреляли залпом, по дуге и явно с большого расстояния, чтобы никто даже и помыслить не мог достать их ответным выстрелом. Черное небо на несколько секунд расцветало словно звездами — горящими огоньками, и через три удара сердца эти звезды обрушивались вниз во двор дома. Соломенная крыша мазанки уже занялась и теперь сильно дымилась.
Узнав, что Муха вовсе не ужасный кровосос-вупырь, Мамба вновь обрел душевное равновесие и сходу попытался взять беспорядок, творившийся вокруг в свои большие черные руки.
— Крышу потушить! — громогласным бычьим ревом, повелел он.
Аргилай и два охранника каравана подхватили деревянные ведра у колодца, быстро наполнили их водой и ринулись выполнять приказ. Как раз в этот момент с неба упала очередная порция огненных пчел. Лаи посчастливилось отделаться испугом, а вот одному из наемников стрела попала прямиком в ключицу. Мужчина упал на землю и дико заорал, туша, загоревшуюся одежду. Юноша тут же облил горящего человека водой из ведра, облегчив мучения раненого.
Лиса ловко забралась на фургон и наложив стрелу, натянула свой бронебойный эльфийский лук из Зеленого леса. Но тут же разочарованно опустила его и с обидой пожаловалась:
— Никак не достать. Почившие стреляют на скаку, стрелы летят дальше.
— Командир, — заорал один из наемников, таща очередное ведро с водой, чтобы потушить стрелы, торчащие из деревянных стен фургонов. — Мы не можем седлать лошадей под обстрелом! Надо отдать им этого гребаного южанина!
— Мы будем драться! — проревел в ответ Мамба и одним движением извлек из заплечных ножен свою огромную двуручную саблю, размером и формой напоминающую весло.
— Какой еще драться? — возмутился другой охранник каравана. — Я нанимался защищать только караван!
— Ты нанимался повиноваться моим приказам! — яростно парировал чернокожий великан и одним ударом своей сабли отбил все стрелы, которые грозили воткнуться в его плоть.
— Мы не собираемся дохнуть за грязного южанина! — прокричал один из наемников и выхватил из ножен меч. — Отдадим его Почившим!
Неизвестно чем бы мог закончиться этот спор, если бы в этот момент не послышался отчетливый звук приближающихся копыт. Почившие перешли в атаку.
Аргилай успел отбросить ведро и подхватить свой арбалет, когда над низеньким забором, сложенным из кусков ракушника, в высоченном прыжке взвились три всадника. Копыта низкорослых лошадок еще не успели коснуться земли, а всадники уже спустили тетивы своих коротких луков. Одна стрела щёлкнула по каменной трубе колодца, рядом с Аргилаем. Другая попала в лицо вознице, что спешил с ведром за водой. А третья глубоко воткнулась в могучее плечо Мамбы.
Лаи выстрелил в ответ, Лиса тоже. Но оба промахнулись. Почившие скинули луки в налучи и выхватили из ножен кривые сабли. Два всадника ринулись на чернокожего великана, а один направил свою низкорослую степную лошадку на Аргилая.
Ловя отблески горящих стрел две кривые сабли замелькали в воздухе с невероятной скоростью, грозя лишить Мамбу его головы. Но двуручная сабля гиганта оказалась проворнее. Богатырский удар отрубил голову лошади и укоротил Почившего примерно по пояс. Второй удар Мамбы снес голову, разукрашенную татуировкой в виде человеческого черепа. Голова отделилась от тела, пролетела несколько метров и укатилась в кусты. Оставшаяся в живых лошадь, с всадником без головы, ускакала прочь и скрылась в ночи.
А вот у Аргилая не было такого чудесного двуручного оружия, да и силенок слегка поменьше. Юноша юркнул в сторону и кувыркнувшись через голову, ушел с линии атаки всадника. Сабля Почившего разрубила лишь воздух. Тот слегка придержал лошадь, ловко развернулся на месте, собираясь атаковать вновь, но не успел. Во дворе дома Мухи раздался резкий свист и так же резко оборвался, когда эльфийская поющая стрела угодила прямиком в глазницу татуированного лица.
— Вот теперь ты реально почивший! — с гордостью провозгласила Лиса, стоя на крыше фургона.
Но в следующее мгновение варварка испуганно взвизгнула и присела на корточки. Новая порция горящих стрел упала с неба. К счастью, в девочку не попала ни одна, а вот крыша дома-мазанки полыхнула ярким пламенем.
— Довольно! — зло рявкнул наемник и отбросил в сторону ведро с водой. — Нас тут всех перебьют, парни. Хватайте этого вонючего южанина и тащите Почившим.
Охранники каравана ответили гулом одобрения и дружно направились в сторону дома Мухи. Но в нерешительности остановились. На пороге с копьем в одной руке и костылем в другой стояла Трицитиана дочь арт-три. Наемники переглянулись и решив, что с хромой женщиной они справятся без труда — обнажили оружие.
— Не сметь! — гаркнул Мамба на своих подчиненных, угрожающе размахивая двуручной саблей. Из плеча великана все еще торчала горящая стрела, что делало его еще более угрожающим. — Зарублю каждого, кто ослушается моего приказа!
— Да плевали мы на твои приказы! — выкрикнул самый смелый или глупый из наёмников и в подтверждение своих слов плюнул себе под ноги. — Нас много, а он один! Верно парни?
Мамба вскинул саблю над головой, чтобы раз и навсегда решить вопрос субординации среди своих подчиненных, но резкий оглушительный гром, похожий на звук рвущегося мира, заставил гиганта замереть, а всех остальных вздрогнуть. В тот же миг небо над степью осветила молния и, недалеко от хутора Мухамарина, ударила в землю. Не успели люди во дворе опомниться от первого шока, как гром и молния повторились. А затем еще раз и еще.
Лиса нечленораздельно восторженно заверещала, стоя на крыше фургона и указывая пальцем куда-то в ночь. Аргилай поспешил занять место в первых зрительских рядах рядом с варваркой. И очень вовремя. В степи, неподалеку от хутора творилось светопреставление. Перепуганные низкорослые лошадки в ужасе с громким ржанием метались среди горящей травы и кустарника. Тут и там валялись обугленные мертвые и умирающие Почившие. А по тем всадникам, что еще остались в живых с небес лупили молнии. Среди всего этого огненного хаоса, не обращая внимания на огонь под ногами, медленной, неторопливой походкой, в направлении хутора Мухамарина, двигалась невысокая фигура человека. Ошибиться здесь было невозможно — Джакоб Злоб почувствовал зов Малого магического гонца и теперь шел забрать обещанный ему медальон — маленький прозрачный камушек, искусно ограненный в виде капли воды. А если Мухе повезет, то и излечить от смертельного недуга его сестру.
Аргилай схватил Лису за руку и потянул за собой.
— Валим, это маг! Трица, там Злоб! — громким шепотом зашипел юноша, слезая с фургона.
Трицитиана грубо растолкала толпу, оторопевших от происходящего и ничего еще не понимающих, охранников каравана и прикрикнула на Мамбу:
— Открывай фургон с оружием!
Чернокожий великан коротко кивнул и сняв с пояса связку ключей, кинулся исполнять просьбу арт-три.