— Трудный возраст. — пробасил Мамба.
По деревне шли медленно, крадучись. Коней взяли с собой и вели на поводу так, чтобы в случае внезапной атаки животное прикрывало от стрелы. Оружие обнажили и держали наготове. Аргилай в очередной раз пожалел, что в пылу битвы пролюбил свой арбалет с памятной надписью на ложе из Мурдского дуба и рычажным механизмом гномьей работы. И не только по той причине, что когда Трицитиана очнется, то убьёт за потерю арбалета своей подруги. Стрелковое оружие сейчас бы очень пригодилось.
Грязь чавкала под ногами. Пустые окна хат, словно глазницы черепов, недобро поглядывали на названных гостей. Вокруг стояла гнетущая тишина, нарушаемая лишь завываниями ветра и поскрипыванием дверей жилищ, оставленных хозяевами.
— Как-то раз попали мы в деревню людоедов, — произнес Аргилай, хриплым шёпотом, облизывая от волнения пересохшие губы. — Где в пустых домах сидели восковые куклы, сделанные из убитых людей…
Мамба нехорошо покосился на своего спутника.
— Так вот там, и то веселее было. — продолжил Лаи. — Здесь вообще мрак. Даже мне всякая жуть слышится.
— Плач? — с плохо скрываемым страхом, спросил чернокожий великан.
Юноша остановился, как вкопанный. Уздечка Упрямца громко брякнула в гнетущей тишине.
— Ты тоже его слышишь? — голос Аргилай слегка дрожал.
Мамба кивнул, и его мускулистая рука непроизвольно потянулась к амулету.
Оба путника одновременно дернулись от резкого звука. Топот маленький бегущих ножек раздался совсем рядом, буквально за соседним домом. Раздался и тут же стих, словно его и не было.
— Не разбойники это… — прошептал Мамба. — Точно не они.
— Да прекрати! — хрипло выругался Лаи, стараясь тоже не повышать голос. — Даже меня пугаешь. Кому тут еще быть, если не разбойникам? Местные, кто не помер, сдернули давно.
— Вот именно, — кивнул великан, крепко сжимая амулет в кулаке. — Кто не помер. Зря мы сюда сунулись, души мертвых растревожили.
Слева, между хатами, мелькнула тень. Аргилай заметил это боковым зрением и моментально крутанул головой, пытаясь разглядеть, но тщетно. Тень, словно растаяла в воздухе.
— Там! — указал мечом юноша и, дёрнув коня за уздечку, смело направился вдогонку.
— Не стоит тревожить мертвых, ох, не стоит. — покачал головой Мамба, но поплелся следом.
Завернув за угол, полуразвалившейся хибарки, Аргилай узрел двор. В центре двора стояло тонкое сухое дерево без листьев и покосившийся деревянный колодец. Над колодцем возвышался подъемный механизм, называемый «журавель». Ржавое ведро на гнилой веревке медленно покачивалось на ветру.
Лаи многозначительно приложил палец к губам, затем указал на колодец. Мамба кивнул. Путники бесшумно подошли к колодцу и одновременно заглянули в него. Никого, только паутина на стенках и паук величиной с ладонь.
Чернокожий гигант открыл рот, чтобы выдать свое очередное нравоучение про мертвых, но не успел. В этот момент из-под лавки возле колодца, зайцем вылетел чумазый мальчишка и бросился наутек.
— Стой, мы не обидим! — крикнул ему вслед Аргилай и кинулся догонять беглеца.
Короткий забег окончился на заднем дворе дома через улицу. Вот только совсем не так, как предполагал Лаи. Возле плетня, на столбиках, которого, еще висели горшки, стояла старая, грязная телега. Около десятка вооруженных мужчин, крайне потрепанного и помятого вида, таскали из подвала мешки, которые грузили на телегу. Возле двери подвала на земле лежало тело. Лужа крови вокруг головы несчастного и вдавленный, в одном месте череп, явно указывали на то, что упавший человек уже никогда не поднимется. Тот мальчуган, за которым погнался Аргилай, тоже был здесь. Парнишку сшибли с ног и приставили к груди копье.
Завидев двух вооруженных пришельцев потрепанные мужчины бросили мешки и схватились за оружие.
— Мы схрон отыскали! Жратва наша! — крикнул один из них. Незнакомец был облачен в ржавую кольчугу и вооружен самопальным дешевым аналогом глефы: косой насаженной на манер копья на длинное древко.
— Мужики мы не претендуем. — хриплым голосом, заверил Лаи, быстро оценив неравенство сил. — Просто мимо шли.
— Так тикайте, че вылупились! — прикрикнул другой мужик. Его лицо пересекал уродливый шрам, а один глаз отсутствовал.
Чумазый мальчишка в этот момент истошно завопил:
— Батя! Бааатя!
И вскочив на ноги, попытался подбежал к лежащему на земле телу с проломленной головой, но не смог. Одноглазый поймал парня за волосы, ударил кулаком в лицо и бросил обратно на землю, для верности придавив шею ногой.
— Мальчика отпусти. — пробасил Мамба, недобро поглядывая на одноглазого и поигрывая своей двуручной саблей, больше похожей на весло.
Бандит криво ухмыльнулся и, сплюнув на землю, ответил:
— Це не хлопец, це девка. Я терь о ней забочусь.
— Как ты позаботился о ее отце? — громыхнул чернокожий гигант.
— Стоп! — хрипло крикнул Аргилай, понимая, что выйти из этой заварушки победителем можно только верхом, а для этого надо успеть вскочить в седло. А лучше спокойно сесть. Скажем, под предлогом того, что они уезжают. — Давайте все успокоимся. — предложил юноша. — Я уверен, умирать никто не планирует, а значит мы можем спокойно договориться.
— Нечего с ними говорить, Аргилай! — зло пророкотал Мамба, желая броситься в бой.
— Аргилай? — удивленно переспросил мужик с косой. — Тот самый Аргилай?
— Он это, точно. — добавил один из бандитов и опустил натянутый лук. — Камень Ярости!
Лаи в недоумении нахмурился, не понимая, что происходит. А потрепанные мужчины тем временем все больше распалялись.
— Ого, это же сам герой Драгана!
— Да, он это, видел я его на баррикаде! Вот, как тебя сейчас.
— Ничего себе!
— Щуплый какой, я думал он выше.
— Да это я! — хрипло выкрикнул Аргилай, быстро придя в себя и подхватив общую волну. Юноша вскинул подбородок с сделал шаг вперед. — А теперь немедленно отвечайте: что здесь произошло?
— Ты, брат, не думай, — извиняющимся тоном начал мужик с косой. — Мы не бандиты. Но животы к позвоночнику с голодухи липнут. А тут это… — он кивнул на тело с проломленной головой. — Короче не хотели мы так. Случайно вышло.
— А правду кажут, шо ты колдун? — вступил в разговор одноглазый. — Кажут глаза у тя светились, яки солнце. А гниду крылатую ты ногой удавил.
— Да, камнем он всадника размазал, дурья твоя башка. — крикнул один из потрепанных мужчин и развел руки в стороны. — Вот такенным!
— Может и правда. — громко прохрипел Аргилай, стараясь сделать максимально страшные глаза. — Девочку отпусти! — приказал он.
Одноглазый спешно выполнил приказ и смущенно пробормотал:
— Ты погано про меня не думай. У меня у самого семья в Тильбоне. У самого дочка мала. Я ж ничо такого, я ж…
Его откровения прервал громкий свист и стрела точно угодившая в единственный глаз. Теперь уже, безглазый покачнулся и осел на мокрую землю. В тот же момент, улюлюкая и крича, на задний двор хаты влетело пятеро всадников. Сразу стало очень тесно. Грохот, крики боли, ржание лошадей и хлюпающие звуки разрубаемой плоти — все это продолжалось несколько быстрых мгновений за которые все десять неудачливых бандитов были зарублены и затоптаны. Единственного, попытавшегося сбежать, молодецким ударом разрубила надвое сабля Мамбы.
— Я же сказал: чужим не открывай. — ошалело вымолвил Аргилай, разглядев за спиной одного из всадников Лису.
Девочка опять закатила глаза, фыркнула и спрыгнула на землю.
— Свои. — пояснила она, расшатывая стрелу в глазнице своей жертвы, чтобы вынуть и вернуть себе.
— К-ха! — то ли усмехнулся, то ли прочистил горло широкоплечий рыцарь средних лет в весьма помятых доспехах, сдерживая своего боевого скакуна, раззадоренного от запаха крови. — Не благодари, парень! За мной был должок, и я тебе его вернул.
Аргилай сразу узнал этого почтенного вояку. Могучая фигура, окладистая нечесаная борода и всклокоченные волосы вместе с характерным «к-ха» — забыть было невозможно. Этот, похожий на медведя человек, являлся никем иным, как сэром Ричардом Мерри, рыцарем Медвежьего Озера, командующим, трагически разбитого, ополчения Тильбона. Тем самым, кто вместе с лордом Джорданом и принцем Габриэлем уговорил Трицитиану возглавить защитников баррикады.