— Не смеши. Мне семьдесят лет. Я уже давно не выгляжу так, как ты сказала, — рассмеялась она.
— Ты всегда будешь самой красивой бабушкой в мире, — рассмеялась Николь, поворачиваясь к машине. — А это Хейли, — добавила она.
— Бог мой, — женщина с трудом удержалась от новой волны слез. — Как она похожа на тебя, Никки. Иди ко мне малышка, — она обняла девочку. — Ты знаешь, что ты такая же красавица как и твоя мама?
— Только у мамы ноги длиннее, — ответила смущенно Хейли.
— О, уверена твои ноги будут такими же длинными, когда ты вырастешь, — рассмеялась Джина. — Пойдемте в дом. Я приготовила утку с яблоками и ягодный пирог, который ты любишь, — она посмотрела на Николь.
— Боже, ягодный пирог, — простонала Николь. — Я только помогу дедушке с чемоданами.
Они внесли весь багаж в дом, и Питер отнес его в комнату, которую раньше занимала Николь, устроив Хейли в соседней.
После довольно плотного обеда, за которым Хейли, ни на минуту не замолкая, рассказывала о своей футбольной команде и о том, как они много раз выигрывали у мальчишек, они вышли на задний двор, где располагался небольшой бассейн, в который девочка сразу же забралась. Николь приняла душ и переоделась в легкую белую майку и шорты. Потом она присоединилась к Джине, удобно устроившись на шезлонге и подставляя лицо солнцу. Питер уселся у края бассейна, перебрасываясь с Хейли мячом и весело болтая с ней.
— Здесь совсем другой воздух после города, — произнесла Николь расслаблено.
— Питер сказал, ты уволилась из госпиталя? — спросила Джина.
— Да, — Николь кивнула. — Работа в центральном госпитале занимала все мое время. Я почти не видела Хейли. Она все время проводила с няней.
— Понимаю. Если бы вы жили не так далеко, мы бы с удовольствием помогали бы тебе с ней, — вздохнула Джина. — Но Питер не может оставить работу здесь.
— Я знаю. Думаю, возможно, я могла бы попробовать получить работу здесь, — Николь наблюдала за Хейли. — И конечно я ничего не знаю о курортном бизнесе, но может быть могла бы чем-то помочь.
Джина выпрямилась и накрыла ее ладонь своей рукой.
— Ты действительно думаешь о том, чтобы задержаться здесь? — напряженно спросила она.
— Да, — Николь серьезно посмотрела на нее и кивнула. — Хейли нужна настоящая семья.
— О, Никки, это было бы замечательно. Питер всегда говорил, что когда-нибудь ты вернешься сюда. Ты и Хейли единственное, что у нас с ним есть, — на глазах женщины вновь заблестели слезы.
— Спасибо, — Николь сжала ее руку, с нежностью глядя на пожилую женщину. — У мамы всегда не хватало времени на меня. Я не хочу, чтобы у нас с Хейли было так же.
— Тут у нее будет все самое лучшее, Никки. Здесь есть прекрасная школа, — она запнулась. — Не могу поверить, что ты вернулась к нам. А что об этом думает твой муж?
— Джош согласен со мной, — твердо сказала Николь. — Бабушка, я должна сказать тебе, мы с Джошем не живем больше как муж и жена. Уже давно. Он остается моим другом, и заботится о Хейли, но у нас не получилось остаться мужем и женой.
Джина внимательно посмотрела на внучку.
— Если между вами нет разногласий, и вы оба к этому пришли, то это касается только вас, — наконец ответила она.
Николь кивнула.
— Он хотел приехать сюда, чтобы повидаться с вами и Хейли.
— Конечно, — Джина кивнула.
— Расскажи мне, как вы справляетесь с бизнесом? Есть сложности? Нужна какая-нибудь помощь? — попросила Николь.
— Конечно, Питер не молодеет но, слава богу, Росс взял на себя большую часть управления. Недавно мы открыли четвертый отель. Питер больше занимается хозяйственной частью, но Росс относиться к нему как к отцу и старается не сильно напрягать. Если бы не Росс, не знаю, как бы мы справились со всем. А еще теперь в нашем яхт-клубе много новых красивых яхт, а когда-то Росс хотел продать его и заниматься лишь отелями.
Николь кивнула и, улыбнувшись, помахала рукой Хейли.
— Может быть, тебе пора вылезти из бассейна и одеться? — спросила она. — Если ты обгоришь на солнце, то не сможешь гулять несколько дней.
— Хорошо, а можно мы с дедушкой сходим к морю?
— Да, только когда ты обсохнешь и оденешься.
— Здорово, — Хейли выскочила из бассейна и Питер, обвернув в большое полотенце, принялся вытирать ее.
— Она так выросла, — заметила Джина с ласковой улыбкой. — Если ты решишь остаться здесь, тебе будет намного проще с ней.
— Я надеюсь на это. Она настоящее стихийное бедствие. Мама больше не останавливается у нас, потому, что Хейли не дает ей ни минуты покоя.
— Как дела у Шерил?
— Она в порядке. Сейчас живет в Италии. У нее медовый месяц, — Николь откинулась на спинку шезлонга.
— И как тебе ее новый муж?
— Новый муж? — хмыкнула Николь. — Я с ним не знакома и, если честно, меня это мало интересует. Я ее вижу раз в три года, какое мне дело до ее мужа?
— Не суди ее строго. Ей было нелегко, когда она осталась с тобой, а твоего отца не стало, — заметила Джина.
— Она могла бы оставить меня здесь.
— Она твоя мать и сделала, как считала нужным.
Николь замолчала, сдержав возражения.
— Я написала Клер. Мы хотели с ней встретиться вечером, — начала она.
— Не беспокойся, мы найдем, чем занять Хейли, — улыбнулась Джина.
— Спасибо, — Николь кивнула.
— Не надо, она очаровательная малышка. Для нас это счастье, то что вы здесь.
— Она еще заставит вас поплакать, — рассмеялась Николь, взяв телефон и отправив Клер сообщение. — Пожалуй, я прогуляюсь с дедушкой и Хейли к морю, — добавила она вставая.
*****
Николь взяла в руки звонивший телефон.
— Привет, я подъехала, — раздался в трубке женский голос.
— Привет, выхожу, — улыбнулась она, поворачиваясь и заглядывая в гостиную. — Приехала Клер. Хейли, слушайся бабушки и дедушку, — предупредила она.
— Хорошо, мамуля, — отозвалась девочка, не отрываясь от большого листа, на котором красками принялась рисовать море.
Николь посмотрела на свое отражение в зеркале.
На ней были узкие светло-синие джинсы и легкая белая маечка, туго облегающая ее стройную фигуру. Поправив рукой свои светлые, вьющиеся волосы, она открыла дверь и направилась по дорожке к калитке.
Клер ждала ее, прислонившись к машине.
— Боже, Никки, это действительно ты? — воскликнула она, с широкой улыбкой шагнув ей на встречу.
Николь рассмеялась и обняла ее. Прошло семнадцать лет, но Клер невозможно было не узнать. Ее каштановые волосы рассыпались по плечам мягкими волнами. Она превратилась в красивую, экстравагантную женщину. На ней были светло-бежевые брюки и белая блузка с коротким рукавом. Она была чуть ниже Николь, даже в туфлях на высоком каблуке.
— Ты немного выросла, с тех пор как мы виделись последний раз, — заметила Клер, отстраняясь и окидывая ее взглядом. — Но все такая же красивая.
— Да ладно уж, — Николь вновь обняла ее. — В детстве я была не такой уж и красавицей.
— Была, была. И, я смотрю, грудь у тебя таки выросла, а ты переживала, — добродушно усмехнулась Клер. — Ну что? Ты готова отметить нашу встречу?
— Я вся в твоем распоряжении, — кивнула Николь.
— Тогда садись, — Клер обошла машину и уселась за руль. — И рассказывай. Надеюсь, ты надолго?
— Если честно, все пока неопределенно. Я уволилась с работы и хочу переехать из Нью-Йорка.
— Ты шутишь? — Клер посмотрела на нее с изумлением. — Почему?
— Это не то место, где я хотела бы растить дочь.
— Но у тебя же была там отличная возможность сделать карьеру. Ты хирург, а где еще столько возможностей, как не в Нью-Йорке?
— Я могу работать в любом другом месте, — Николь пожала плечами.
— Черт, это отчаянный шаг. Что-то случилось?
— Питер и Джина не молодеют. Я думаю, будет лучше, если я буду где-то поблизости, — неопределенно ответила она.
— Ты хочешь остаться здесь? — Клер недоверчиво посмотрела на подругу. — Ты уехала из города мечты, уволилась с отличной работы, чтобы обосноваться в пригороде Сент-Питерсберга?