Я задумалась и кивнула. Да, по отдельности можно объяснить каждый момент — и невниманием, и боязнью расспрашивать магика, и нежеланием посещать селение, в котором, возможно, все же что-то стащил и не признался мне… Может, у Захарыча просто паранойя, а я послушно иду на поводу. Но лучше зря готовиться, чем влезть во что-то опасное неготовым.
— Госпожа Тритти, а почему вы больше не разговариваете с вашим невидимкой? — Спустя пару минут поинтересовался Рикки, обернувшись. — Или он улетел дорогу разведать?
С трудом удержавшись, чтобы не покосится на Захарыча, я небрежно произнесла:
— Он не может находиться со мной все время. Зову его, только если случается что-то. А потом он опять исчезает.
И вовсе я не вру, а просто творчески умалчиваю. Зову, когда надо, а так вечно он где-то шляется вне зоны моего внимания. Вон, последний раз вообще в небе исследования проводил. Рикки тем временем разочарованно вздохнул:
— Жаль, а как скоро он появится снова? Вы бы позволили мне его поспрашивать? Это так интересно!
Я тихо хмыкнула — паранойя Захарыча оказалась заразной. Вот уже и я подозреваю мальчишку неизвестно в чем. Правильно он мне подсказал — кто меньше знает, тот крепче спит. Поэтому не будем рисковать чужой бессонницей, и так пока проблем хватает.
— Появится, когда позову. А насчет поспрашивать… Он сам решает, с кем ему разговаривать, Рикки.
— То есть вы ему не приказываете? — Сейчас паренек шею себе свернет, потому что вместо того, чтоб под ноги смотреть, все ко мне обернуться норовит.
— Нет, конечно. — Я тихо хмыкнула. — Мне вообще не сильно нравится приказывать.
Остаток пути до селения мы топали молча. Зато начал выдавать свои комментарии Захарыч и мне стоило большого труда делать вид, что я ничего не слышу. А призраку, между тем, было все равно. Он самовыражался.
— Что это за розовая фигня на дороге? И зря ты это травой называла, совсем не похоже. Вот как такое накосить? А если накосить нельзя, то не трава это, ибо толку от нее никакого… Все-таки весело с тобой, Тритти! Я вот думаю, что сглазили тебя… На приключения. Ты к экстрасенсам не обращалась?
Я тихо заскрипела зубами, поскольку невозможность ответить бесила все больше и больше. А наглый призрак, почувствовав слабину, не унимался:
— Знаешь, Тритти, мне кажется, твоя проблема в том, что ты странно думаешь. И это притягивает к тебе все непонятное и неправильное. Потому что подобное к подобному. И еще… — Тут Захарыч закашлялся и замер, выпучив глаза, а я налетела на застывшего впереди Рикки, едва не свалив его. Кратко помянув добрым словом ситуацию, уже открыла рот, чтобы поинтересоваться причиной внезапной остановки, и так и застыла, не в силах уместить в голове открывшееся сюрреалистическое зрелище.
Мы вышли на широкую поляну, за которой тянулись уже привычные здесь сельские домики. По поляне бродили три зеленые коровы, пара коз, и десяток людей такого же травянистого оттенка. Как будто все они искупались в болоте и вылезли оттуда украшенными тиной и водорослями. А посредине поляны, на колоде, выполняющей роль стула, сидел веселый аккуратный старичок без обуви и что-то помешивал в стоящем перед ним ведре. Нас он заметил мгновенно:
— Еще больные? — Строго поинтересовался он, продолжая что-то помешивать. Стоящий возле него пожилой мужчина, единственный, не окрашенный в зеленый цвет, принялся мне корчить странные гримасы.
— Нет, мы вполне здоровые. — Отказалась я от такой чести, скинула рюкзак и направилась ближе. М-да такого я точно не видела. Тем временем старичок уловил гримасы на лице стоящего рядом и огорченно покачал головой:
— Ай-я-яй, Дориман, у вас явно корчи, а вы говорите, что здоровы. Быстренько пейте. — И он, зачерпнув из ведра, протянул ему кружку какой-то жидкости. Мужчина обреченно обвел глазами окружающее, тяжко вздохнул и выпил. Старичок, на пару мгновений отвлекшись от помешивания, черпанул из ведра ковшиком тины и вылил ему на голову, после чего вернулся к работе. Я полюбовалась получившимся эффектом, потом перешла на магическое зрение.
А старичок оказался магом. Не очень сильным магом земли, но в свое время явно где-то учившемся — плетения, накладываемые им на варево, были четкими и прекрасно сфокусированными. Еще через пару минут я сообразила, что он делает — плетения истончали растения, вызывали эффект сходный с центрифугированием и отжимом — проще говоря, маг готовил лекарственный отвар, причем вполне профессионально готовил.