— Потерпи ещё немного, — выслушав её, улыбнулся ангел. — Сейчас будет праздничный ужин. Нефилимы уже разжигают мангалы.
— А что будет на ужин? — поинтересовалась та, беря из вазы очередное яблоко.
— Это сюрприз, но я уверен — тебе понравится, — хмыкнул Падший и отошёл.
Очень скоро вокруг стали толпами собираться ангелы. Младшие и нефилимы суетились, расставляя столы, а Старшие время от времени поглядывали вверх в потемневшее небо, словно чего-то ждали.
Вдруг над островом эхом прокатился стройный звук колоколов. Это было так необычно, что девушки невольно подскочили, пытаясь понять, что происходит. И тут они заметили, что все ангелы смотрят вверх. Подняв голову, Натаниэль увидела, как с разных концов острова ввысь взмывают тысячи белых птиц.
— Вау! — протянул Даниил, хитро ухмыльнувшись. — Кажется, веселье только начинается! — он обернулся к Лайле и, подмигнув ей, оглянулся на Сандала. — Твой выход, правитель! Открывай шоу, пока ужин не разлетелся!
И пока девушки пытались понять, что к чему, Тёмный Серафим взмахнул крыльями, стрелой взлетев в небеса. Вслед за ним тут же взлетела большая часть Падших. Они гонялись за голубями, ловили их и бросали вниз, где Младшие и нефилимы подхватывали помятые птичьи тельца, складывая их в большие корзины. Несмотря на то, что голуби ловко уворачивались — участь их была предрешена. Белые птицы, словно невинные агнцы, падали один за другим, беспомощно хлопая переломанными крыльями.
— Это — традиция, Ната, — заметив неприкрытый ужас в голубых глазах, тихо пояснил Беллор. — Каждый праздник Великого Перерождения заканчивается символическим жертвоприношением, означающим, что мы добровольно отказались от белого оперения и перестали быть Светлыми, понимаешь?
— Да, но всё равно… Это ужасно, — её передёрнуло, и она отвернулась, опустив голову.
— А по-моему, это весело! — хмыкнула Лайла, с восторгом наблюдая, как ангелы ловят последних белоснежных птиц. — Тадиэль прав, Ната. Тебе пора определиться, кем ты себя считаешь, — сквозь зубы прибавила она.
— Заткнись, Лайла! — внезапно вмешался Беллор, и его взгляд потемнел. Та обернулась, но не посмела спорить. Лишь презрительно фыркнула и продолжила любоваться зрелищем. Беллор тоже наблюдал за охотой, однако при этом взгляд его фиалковых глаз оставался холодным и отстранённым. Его явно не впечатляло и не забавляло происходящее в небе.
Тем временем охота завершилась и возбуждённые, довольные ангелы возвратились на остров. Кто-то из них всё ещё держал в руках голубей. Одним коротким движением они сворачивали птицам шеи и бросали в корзины. Потом, смеясь, расходились по своим местам. Сандал тоже возвратился. Он был весь в белых перьях и кое-где испачкан кровью, но явно выглядел счастливым.
— Ещё немного, и ты станешь Светлым, Серафим, — пошутил Соэль, помогая правителю отряхнуть с себя белоснежный пух. — А вообще белый цвет очень возбуждает инстинкты, правда? — и он многозначительно покосился на Натаниэль.
— Я больше люблю чёрный, — огрызнулся Сандал, подходя к возлюбленной. — Он возбуждает ещё сильней.
— Только не на мангале, — рассмеялся ангел, кивнув в сторону нефилимов, которые с неимоверной скоростью и проворством потрошили тушки голубей. — Хотя на вертеле цвет уже не важен.
— Я не хочу жареного, — проворчала Лайла, недовольно разглядывая, как нефилимы бросают тушки на решётку для гриля и насаживают на вертел. Потом она встала и направилась к поварам. Все взгляды невольно устремились на Лайлу, когда та, достав из корзины живого голубя, содрала с него перья и вонзила зубы в ещё трепещущее тело.
— Она — потрясающая! — понаблюдав за ней, улыбнулся Соэль. — Настоящая чистокровная Падшая!
— Крутая девчонка! — Даниил тоже расплылся в улыбке. — И сразу видно, что беременная!
— Да уж, вот кто действительно возбуждает! — кивнул Абаддон, присоединяясь к разговору ангелов. — Тадиэль, я бы на твоём месте подальше от неё держался, а то и тебя сожрёт ненароком!
Все рассмеялись, кроме Наты, которая с трудом сдерживая спазмы желудка, быстро скрылась в ближайших кустах.
* * *
Оставив Сандала в кругу его подданных, Натаниэль медленно шла по тропинке между скал, глубоко вдыхая свежий вечерний бриз, дувший с океана. Запах жареных голубей расплывался над островом, щекоча ноздри и вызывая у неё стойкое чувство отвращения. Отовсюду был слышны смех ангелов и возбуждённые голоса, но Нате совсем не хотелось сейчас находиться среди них. От шума болела голова, а от дыма мангалов и костров к горлу подступала тошнота.