— А я не забыл, что служу в рядах лунных хранителей. И полегче на поворотах малец, — пригрозив мне пальцем, произнеся хриплым голосом. Пойтон направился по коридору в сторону лестницы.
— Еще только утро, а ты за это время успел зацепиться с администрацией и лунными хранителями. Тебя, что тоже мучают кошмары? — Купер обратил свое внимание на мое поведение. И его это вероятно смутило.
Я даже не предал этому особое значение. Дело тут не в кошмарах, а во мне. Кажется, постепенно я превращаюсь из прекрасного героя в самого себя. С каждым днем это все заметнее.
— Нет, толи меня еще ждет впереди…
— Ась? — Купер едва расслышал мое бурчание под нос. И тогда я не стал повторять сказанное и спросил его.
— Что здесь делает этот беспощадный вояка? Я так помню, что он сопровождает командующего хранителя Джорджа Льюманса.
— Да, ты прав он истинный воин. Один из немногих, кто осмелился смотреть в глаза смерти, поэтому сопровождает разных лиц вроде того же командующего. Но у тебя встреча не с ним. — Отчасти мне стало легче на душе. Ведь в последнее время мы видимся с ним довольно часто.
— То есть как это?
— Прозвище Хвойрищ, он получил когда, однажды находясь на задание в Ольфирских островах, подхватил ранее неизвестное заболевание. Положение еще усугубляло ненастная морозная погода, которая окончательно подкосила его здоровье. Позже все остальные лунные рыцари подхватили эту болезнь. Три ночи к ряду, их истязала эта ужасная болезнь. Поднялась сильная метель, она затруднила поиски лекарственных ингредиентов для целебного снадобья. Удалось изготовить на каждого больного малую часть снадобья. И на следующее утро выжил лишь один из них… что способен был подняться на ноги и перебороть морозную хворь.
— Он одолел ужасную болезнь, поэтому ему дали такое имя? — Купер медленно подытожил свой рассказ. Я уточнил у него подробности. Но он следом помотал головой и сказал:
— Не только. Последствия той болезни дают ему знать, и по сей день. Неизгладимую боль, он чувствует постоянно, оттого и его характер зачерствел, словно покрывшись хворью, — я хорошо обдумал сказанное им. Опустив свои глаза на пол, Купер едва слышимым голом добавил:
— Я как человек, неудачно перенесший хворь его понимаю… — и его слова снова сбили меня, столку. Так выходит, что он… ничего не понимаю. Чтобы не смущать Купера, я сделал вид, что не слышал этого. И должно быть он думает точно также.
Купер прервал тишину и открыл перед собой дверь, которая при этом издала сильный скрип. Он вошел первым, а следом за ним я, и закрыл за собой дверь. Мы все вошли внутрь комнаты. И в глаза тут же бросилась странная картина.
За столом сидел незнакомый человек, при этом, держа перед собой книгу и не обращая на нас никакого внимания, читал с удовольствием. Напротив него сидел человек, укутанный в черные одеяния с ног до головы. Он плотно уселся на своем месте, и наслаждался своими сновидениями.
Позади них находился человек, пристально смотревший в окно. Он также не повернулся в нашу сторону, будто бы не услышал громкий скрип, доносившийся от двери. Пристально смотрел в окно, в надежде увидеть, что-то очень интересное для себя. Его голова не носила на себе ни одного волоса. В отражение я рассмотрел его одеяния. Его изумрудная мантия, сшита из кожи, редкого магического животного. И главное на чем остановился мой взгляд, это ржавый нож, свисавший у него на поясе. Рядом с ножом у него имелись флакончики с магическими зельями, а на втором другом ремне, на плече имелись и магические свитки.
Стоило мне сделать шаг вперед, как все они разом обратили на нас внимание. Тот человек, смотревший в окно, остановился возле стола и принялся рассматривать нас. И вдруг, его взгляд остановился на мече фатума.
Его глаз я не видел из-за блеска, в линзах круглых очков. Почему меня это беспокоило? Хотя когда это внезапная встреча доставляла спокойствие. Человек, сидящий за столом, отложил свою книгу по этому поводу.
— Прошу простить меня, за такой неожиданный приём. Позвольте, мне представится, Я верховный лидер лунных хранителей, по совместительству являюсь главным архимагом в совете магистров. Эван фон Кристоф, — после своего представления, он слегка поклонился мне в знак уважения. Следующим, кто должен был представиться, должен был быть я, но Эвану видимо виднее обозначить это самому.
— А вы, новый прорицатель, Рэй Грэйсон, — спасибо, что сделал это за меня Эван. В этот момент по этикету, я должен поклониться ему. Так я и поступил. Но по его неодобрительному взгляду, я понял, что сделал это не так как подобает этикету.