Комната не то, чтобы сильно понравилась мне, но я принимал для себя тот факт, что я ночую здесь только сегодняшнюю ночь и не более. Должно быть, раньше эта комната служила складом для хранения. Помимо старой кровати, здесь стояли придвинутые к стене несколько ящиков лежавшие друг на друге, все они покрытые слоем пыли. В углах комнаты пауки плели свои паутины, они на редкость были огромными (возможно мне не стоит отбирать у них мух).
Я вошел в комнату и присел на кровать, которая издала жалобный скрип. Это больше напоминало предсмертных хрип, мне повезет, если кровать повременит с этим. Тут я вспомнил, с чего началось мое утро и достал цветок гербера. К своему ужасу я заметил, что еще два лепестка завяли и только сейчас выпали на моих глазах. Положив несчастный цветок на полку, я закрыл глаза и произнес еле слышимым голосом, так что меня могли слышать только пауки в комнате.
— Все к этому и идет. Мы встретимся лицо к лицу…
Глава 8 Герой алого плаща
Глаза закрылись. Я медленно засыпал, пока вдруг нечто сильное не заставило меня пробудиться ото сна. Последовала прямая ментальная атака, что сковала мое тело и помутнило зрение. Появились головные боли и я ощутил на своем теле чужое прикосновение. Из-за нанесенного размаха оно было нечеловеческим и подкреплялось мучительной болью. Я не мог ни кричать ни сопротивляться этому. После долгих истязаний оно доконало меня и я потерял сознание. Лицо. Всего одно лицо мне мерещилось все это время. Это чудовищное отродье… с длинными клыками и двумя парными рогами. Оно длиннющими лапами открыло пустые глазницы из которых словно змеи выползли на свет два уродских глаза. Они смотрели на меня, пока зловонная пасть не раскрылась в мерзкой улыбке и не проглотило меня целиком. После этого я оказался на каменном полу, где мертвый холод отдавался моим костям. Это чудовище, что я видел раньше только теперь это эмблема, ярко красовавшаяся на рукоятки ножа. Нож воткнулся в меня так глубоко, что пол залился красной кровью и чудовище зашептало:
— Я знаю о тебе все… даже когда ты придешь ко мне для того, чтобы я испил твоей крови и утолить свою жажду.
Некая рука покрутила рукоять ножа и с противоположной стороны виднелась эмблема только теперь уже в виде кричащего черепа, который плакал кровью. Пронзительный крик долго продолжал преследовать меня, даже когда я вырвался из власти чудовища и вернул контроль над своим телом.
К своему сожалению я обнаружил, что время едва достигло за полночь. А моя рана снова открылась и растеклась сильнее прежнего. Маленький ручеек из крови достиг одного из углов комнаты. Напитав паутину красной субстанцией, пауки едва испробовали ее. А после приноровились к вкусу свежей крови, рассекшей по грязному полу. После чего принялись расти на глазах, как на дрожжах. Крови поубавилось, теперь в их жилах бушевала жадность, она наполняла яростью каждого из них. Большие пауки передавили маленьких, а затем принялись друг за друга. Битва была жестокая и отчаянная, ведь это не так давно была одна семья. Теперь лишь один из них почивал на лаврах мертвого семейства. Съев своих последних собратьев и сестер паук мерзко изрыгнул их останки и заторопился в мою сторону. Оказавшись рядом со мной, паук увеличился в размерах, только теперь в последний раз. Его злобные капилляры не выдержали активного роста и сдавили все восемь глаз. Паук упал, замертво издав последний вздох, которым оказалось облако розовой пыли и силуэтом образа стало то самое чудовище. Видя проделанную работу паука, оно словно насмехалось над ними, но смотрело на меня. Итак, смех продолжался до тех пор, пока облако не развеялось по комнате. После чего одна лишь тишина, казалась мне спасением от этого кошмара.
Неизвестно что это чудовище приготовило для меня еще. Я не хотел рисковать и все что я сделал, это остановил кровотечение и сидел по середине кровати. Мне казалось, что пауки по углам только и ждали как бы наброситься на меня и заполучить бы еще себе капельку моей крови. Я один в темноте и лишь полчища красных глаз окружали меня в комнате.
Только наступило утро и я поднялся с кровати. Как ни странно следов крови не было. Рана была закрытой. А я не помню, чтобы просыпался ночью. «Хорошая ночь» — подумал я, поднимаясь с кровати. Прежде чем я покинул комнату, то оглянулся в последний раз и увидел, что углы комнаты были пустыми. Не было ни паутины, ни пауков.