– А можно нам посмотреть?
– Почему бы и нет, но только издали.
– Вик пойдём, а?
– Это далеко?
– Да нет, рядом почти. За полчаса дойдём.
– Может лучше долететь?
– Нет, у агора слух острый, услышит и скроется - тогда как ни смотри, не увидишь.
– Вик, ну пойдём, а?
– Ну, пойдём.
Смотритель оказался разговорчивым человеком. Мы узнали, как возник этот заповедник. Как восстанавливали здесь природу, основываясь на сохранившихся съёмках и воспоминаниях переживших войну людей. Сначала почвы, потом растительность и в заключении животный мир. Потихоньку восстановился баланс видов, и стало возможно возвратить в естественные условия такого крупного хищника, как агор.
Идти оказалось куда дальше, чем обещанные полчаса. Через какое-то время смотритель сказал:
– Дальше идём молча и тихо.
Агора мы смогли рассмотреть только в бинокль, да и то, как сказал потом смотритель, получилось удачно. В конце маршрута мы забрались на устроенную в кроне одного из деревьев наблюдательную площадку, тщательно замаскированную. На площадке был сильный стационарный бинокль.
На тигра этот хищник был похож тем, что так же, как и он, был большой кошкой с полосатой расцветкой шкуры. Но в отличие от земного хищника, расцветка его великолепной шкуры была зеленовато-коричневой, голова значительно более вытянута и глаза гораздо больше - агор охотился в любое время суток. И вообще, этот зверь выглядел, словно сжатая пружина, очень внушительно. С самого первого взгляда было ясно, насколько он опасен и непредсказуем.
Повезло нам увидеть и детёнышей этой большой кошки, которые в отличие от мамаши выглядели, словно большие игрушки.
Младший оказался очень доволен этой экскурсией. Просто лучился от удовольствия и снова был полон энтузиазма. На обратном пути он спросил у смотрителя:
– А пистолет у вас чтобы от агора защититься?
– И от него тоже. Хотя лучшее оружие против него - осторожность и внимательность. Если заметишь его раньше, чем он тебя, он, скорее всего, просто уйдёт. А вот бон попрёт на тебя, хоть и не хищник.
– А если будет нападать, вы его убьёте?
– Ну что ты, не для того я столько лет работал, чтобы губить результаты труда. Из этого пистолета можно убить разве что птицу или рику. Он стреляет парализующими ампулами короткого периода действия. Выстрелил и беги быстрее и подальше.
– Это хорошо, что не убить.
Уже возле дисколёта я сказал:
– От души благодарю вас за экскурсию.
– Что вы, это пустяк. Прилетайте ещё.
– Не могу обещать. Кстати, мы так и не познакомились.
– Вас я и так знаю. Я же - Рорвес Гингон, но чаще здесь меня зовут или смотритель Рор, или старый Рор.
– Спасибо за экскурсию, Рор, а сейчас нам уже пора.
Я поднял дисколёт очень аккуратно, в максимально щадящем режиме, чтобы не особо шуметь в заповеднике.
В Гэзд мы вернулись уже вечером и сразу же направились к дому Рива. Воздушный поток из двигателей поднял в воздух целый сугроб снега, образовав небольшую, но сильную метель. И из этой метели вырисовался одетый по-зимнему Ив, который очевидно ждал нас на улице. Мальчишка довольно бурно поприветствовал нас, на что я ему ответил:
– Привет, правнук, как дела?
Мальчишка тут же сник:
– Да не очень дела-то, папа с мамой ругаются, дед злющий, словно голодный агор.
– Они все здесь?
– Дед здесь. А папа и мама там, дома, ну у бабушки.
– А ты сюда прибежал?
– Ага… Ну, вообще-то я уже три дня здесь живу, а то там никакого житья не дают, придираются ко всему и вообще…
– Пошли-ка в дом. А то мы совсем не по-зимнему экипированы.
– Здесь только позавчера снег выпал, а то всё более-менее тепло было. Но он ещё обязательно растает.
Уже в доме Ив увёл Младшего, справедливо полагая, что беседовать мы с Ривом будем без их присутствия.
Рив показался мне ничуть не злым, а наоборот чем-то довольным. Как ни пытался он это от меня скрыть, я всё равно это видел, потому что мальчишеская физиономия к этому гораздо менее приспособлена, чем стариковская. После того, как мы поздоровались, я сказал:
– Мне тут сказали, что ты злой, словно голодный агор, а ты чуть ли не мурлычешь, словно сытый и довольный кот.
– Это Ив сказал? Я тут его немного повоспитывал, в отсутствие родителей, а он к такому моему обхождению не очень-то привычен.
– И в чём мальчик провинился?
– Грубо и резко высказывался по отношению к своей бабушке и к своей матери.
– Жаль, что я не знаком с его бабушкой, почему и не могу судить.
– Ты в этом не много потерял… Эта женщина всегда и от кого угодно добивается своего, любой ценой… Мальчишка, похоже, это понял. Боюсь, что и Ос со временем окажется копией своей матушки… А Ив-то, между прочим, крепким орешком растёт, не чета своему папочке.
– Сол сегодня сюда не заглядывал?
– Нет, не до того ему сегодня будет. Как же, не предупредив свою дорогую Ос, уехал в такую даль, аж на Онни. Она и меня всё это время доставала. Но меня столь просто не взять. Думаю, что пару дней он от неё ни на шаг не отойдёт, пока прощение не получит.
– Предполагал я многое, но не думал, что всё столь серьёзно. А уж если он ей скажет всё то, что собирался сказать…
– А что он собирался ей сказать.
Я безо всяких сокращений выложил Риву всё, что было связано с Солом в нашем последнем рейсе на Онни. О том, как он объяснял мне, почему не может и не хочет больше играть музыку. О том, что он на отлично прошёл звёздпилотский тест. О том, как он потом наседал на меня и о чём просил. Не забыл я упомянуть и о том, что я на это ответил ему, какое условие поставил, и как он на это отреагировал.
По мере моего рассказа Рив становился всё более и более задумчивым. Нет, не обеспокоенным, а вполне спокойно задумчивым, может быть даже со скрытой радостью. Когда же я закончил рассказывать, он пару минут просидел молча и только после этого высказался:
– А мальчик-то оказывается не совсем потерянный… Или найденный вновь, если уж быть точным. Но вот условие ты ему поставил практически невыполнимое… Ну что же, - Рив наконец-то улыбнулся, - посмотрим, как он будет из этого выпутываться.