После ужина, перед тем, как забраться в спальник, я вытащил карту и убедился, что за сегодняшний день мы прошли почти столько же, сколько и за вчерашний. Это меня обрадовало, и я спокойно уснул, согреваемый мыслью о том, что сегодня я всё-таки выдержал.
За ночь буран разошёлся в полную силу. Завывания ветра сначала усиливались, потом ослабели. Но в данных обстоятельствах это могло значить только то, что палатку полностью перемело снегом. Слой снега работал как дополнительный теплоизолятор, и в палатке стало ощутимо теплее, только вот воздух становился всё более спёртым и менее пригодным для дыхания.
Ещё ночью всех разбудил Серёжка, который распечатал выход и, пробив довольно толстый сугроб, проветрил палатку, заявив, что без этого мы можем и задохнуться. Ворвавшийся в палатку морозный воздух показался нам не столь морозным, как был днём, но всё равно заставил ёжиться и плотнее укутываться в спальники.
Утром я оказался практически здоров, по крайней мере, чувствовал себя намного лучше, чем вчера. Но вот все ребята заболели: жар, горло, сильная слабость. Причём, всё это было проявлено во много раз сильнее, чем было у меня вчера. Каждый из них сначала подумал о простуде, но увидев других, понял, что ни о какой простуде не может быть и речи.
Это была арктянская снежная лихорадка - вирусная инфекция, которой эта планета буквально пропитана. Эта болезнь могла развиваться в разных формах, начиная от легчайшей, которую очевидно "посчастливилось" перенести мне, и заканчивая очень тяжёлыми, смертельно опасными формами.
Сейчас эта болезнь на Аркте практически побеждена, но вот в своё время… Ребята корили себя за то, что вовремя не вспомнили об этой особенности Аркты. А ведь они, в отличие от меня, прекрасно знали о ней. В аптечках, которые были в каждом рюкзаке, имелась специальная сыворотка с подробной инструкцией по применению. Стоило нам в первый же день, избавляясь от скафандров, сделать прививки, лихорадка к нам и не сунулась бы.
Прививки мы всё же поставили. И они должны были помочь, но уже не сразу и не безболезненно. К середине дня ребятам стало гораздо хуже. Жар усилился и даже до бреда дело доходило. Меня тоже немного покрутило, но когда отпустило, я почувствовал себя окончательно выздоровевшим.
Снаружи, не прекращаясь, бушевал буран. Я один готовил обед. Ребят же им пришлось буквально кормить, чуть ли не силой. После обеда же им стало ещё хуже. Настолько, что я успел серьёзно испугаться. Поначалу я метался от одного к другому. Потом даже высказал Рэю вслух, что он поступил с нами нечестно, это, впрочем, осталось без какой-либо видимой реакции с его стороны. Было просто до слёз обидно, что таким вот образом закончится наше испытание.
Потом я понемногу успокоился. Помогал ребятам - давал пить, делал компрессы. Потом постарался разобраться с аптечками, с тем, что в них находится и может помочь. В одной из них я нашёл информкристалл с краткой медицинской энциклопедией. Может быть, это Рэй всё же снизошёл до меня.
Считывалка для информкристаллов тоже, как ни странно, оказалась в нашем снаряжении, кажется в рюкзаке Младшего. В энциклопедии была подробно описана эта болезнь. Конечно, я очень многое не понял, потому что написано было на очень специфическом языке, но там были описаны и отдельные случаи, были даны практические советы и рекомендации.
Сыворотка-вакцина уже была введена, она поможет, но есть средства, как это ускорить, как облегчить состояние больных, как предотвратить возможные осложнения.
В аптечках были некоторые из нужных препаратов: универсальные антивирусные средства и стимуляторы. Я безо всяких сомнений применил всё, что только можно, не поможет одно, так поможет другое, хуже-то всё равно не сделает. И, как оказалось, я не ошибся, от этой медицины ребятам и в самом деле стало лучше. Хоть в сознание никто из них не пришёл, все они нормально уснули.
Энциклопедия рекомендовала им покой, тепло, свежий воздух. Если хоть какой-то покой им ещё можно было обеспечить, то тепло и свежий воздух в наших условиях были взаимоисключающими. Но я проделал следующий компромисс - самую малость приоткрыв входной клапан, я пробил в снегу небольшую дырку, а что бы скомпенсировать потерю тепла, включил печку.
К вечеру ребятам снова стало хуже, пришлось снова пользоваться средствами из аптечек. Почти всю ночь я не спал, приходилось то снова проделывать дыру, которую почти постоянно забивал снег, включать и выключать печку, следить за состоянием ребят.
К утру жар у них стал понемногу спадать, говоря о том, что самое страшное уже позади. И я даже не заметил, как сам провалился в объятия сна.
Проснулся же от тихого разговора: перешёптывались Рель и Сергей:
– Да, таких кошмаров я ещё никогда не видывал, - делился Серёжка, - даже вспоминать страшно.
– Думаешь, у меня лучше твоих были? Всегда, когда болеешь, кошмары бывают. Особенно, когда сильно болеешь.
– Просто я наверно никогда сильно и не болел. Тогда, на Онни, наверно не в счёт, Рэй меня тогда быстро под контроль взял.
– А мне пришлось, и не раз… У нас не столь высокоразвитая медицина.
– Да тут не только в медицине дело. На Дивере вообще не было опасных для человека микробов и вирусов, почти стерильные условия. Только вот в последний год, когда к эвакуации готовились, столько прививок натыкали, страшно вспоминать.
Они какое-то время помолчали, потом Серёжка тем же шёпотом сказал обо мне:
– А маленький-то молодец оказывается. Не растерялся, когда надо было, не испугался делать то, что никогда не делал. Неплохой парень из него вырастет.
– Я в этом и не сомневался никогда, - сказал Рель, - он и сейчас неплохой, тот ещё орешек, куда мне с моим характером до него… Прав был Рэй, когда не нас старшими назначил, а его.
– Мне немного обидно было… Обещаю, что больше ничем не буду задевать его, а наоборот помогать во всём.
– Да нет, задевать тоже надо, чтобы сильно о себе не возомнил. Нужно и задевать и смеяться, когда надо, воспитывать, в общем. Это ему только на пользу будет… Кажется, он проснулся.
– Да нет, спит. Похоже, что всю ночь просидел над нами сиделкой.
– Не сплю, - подал я голос, потому что не хотел притворяться, - только что проснулся.