Он вздохнул, но подчинился и стал шагать медленнее.
— В моей хижине вы найдете отдых после дороги. Кроме того, от меня до вас ближе всего. Белая Сова последний из людей, живущий так близко к Каменным исполинам.
— А что это?
— Скалы, в которых вы не нашли прохода. Этот лес находится как раз возле одного из озер, за которым начинаются степи и дорога к скалам. Но Сова тоже не отыскал лаза между камнями… А жаль — это намного сократило бы путь моим друзьям домой. Дар еще не передумал? Он не хочет остаться в долине?
Я промолчал. Название было точным — скалы были самыми настоящими, неприступными исполинами. А ответить Сове я не мог — мы еще не говорили с
Натой об этом…
— Когда земля перестала дрожать и всё успокоилось — стала появляться трава. А я первым захотел посмотреть на то, что осталось. Но мой путь оборвался… Один из моих спутников провалился в нору, вырытую свинорылом.
Он погиб так быстро, что мы не успели его даже вытащить — звери съели его заживо. Ты сам видел, какие у них когти — он указал на висящие, на моей шее, украшения. Я содрогнулся, представив себе, как массивные лапы раздирают человеческое тело…
— Земля быстро оправилась от ран — мы учились жить. Из города никто не приходил, и все думали, что там сейчас хуже всего — эпидемия, толпы обезумевших, смерть и ужас.
— Нет… — я вспомнил, с какой тоской бродил в первые дни своего отчаянного спасения из подземного плена. — Не было никаких толп…
— Пригнитесь!
Сова резко остановился и сразу исчез под высокой травой. Я почувствовал знакомое состояние — что-то было совсем близко, что угрожало нашим жизням.
Угар тоже весь ощетинился и оскалил клыки.
— В заросли! Быстрее!
Сова крикнул из травы. Мы юркнули с Натой под защиту разлапистого кустарника. Туда влез и наш пёс. Через несколько секунд, над нашими головами послышался шелест крыльев…
— Вороны!
— Тихо…
Я закрыл Нате рот ладонью. Это были они — чёрные, громадные птицы, встреча с которыми на открытом пространстве ничего хорошего нам не сулила. Я помнил, с каким трудом смог избавиться всего от одной прожорливой твари, и какая сила заключена в этих мощных лапах и тяжёлых клювах… Птиц было семь — они летели к берегам скалистого озера…
— Улетели… Если сторожевые их не заметят — в поселке недосчитаются двоих или троих.
Индеец уже стоял во весь рост и пристально всматривался в темную полосу нависающих облаков.
— Как ты их увидел? На этом фоне все сливается в одно пятно.
— Ты рассказывал, что мог рассмотреть их в городе, когда спасал свою подругу? Если б ты меньше смотрел на неё, а больше по сторонам, то тоже успел бы заметить летающую смерть. Этого и боялся индеец, обычно птицы кружат над этим местом не меньше нескольких минут — ищут заблудившихся джейров или кролов. Но вон мой типи! Мы уже пришли!
Он указал рукой и мы увидели, ловко замаскированное в тени деревьев, жилище. Сова нахмурился, обращаясь к Дине:
— Твоя подруга не услышала наших шагов…
Дина молча пожала плечами. Мы с Натой переглянулись — эти слова предназначались не для нас, а, по-видимому, отсутствующей второй жене
Совы…
Мы, пригнувшись, вошли в хижину Совы. Внутри было, темно и несколько секунд наши глаза привыкали к полумраку типи. Сова обвел все рукой и вполголоса заметил:
— Мой дом — твой дом, мой брат. Твоя дорога всегда может привести тебя к этому лесу. Пусть Дар знает — Белая Сова всегда рад видеть его гостем в своём типи!
— Спасибо, Сова… Я не знаю, чем заслужил твое ко мне отношение — не убийством же, какого-то, волка-людоеда. Не обижайся, если я случайно скажу, что ни будь, что может оскорбить твой слух индейца, мне сложно привыкнуть ко всему этому…
Мы рассматривали внутреннее убранство жилища нашего хозяина. Стены типи были изготовлены из натянутых на жерди шкур, выделанных тонко и не без доли изящества. На самих жердях висело оружие и одежда, я заметил, что ее гораздо больше, чем нужно для двоих людей — во всяком случае, женской.
Ната указала мне глазами — смотри! В углу кто-то заворочался под шкурами.
— Синеглазая спит и не слышит, как вернулся в типи её муж! Ясная Зорька позорит его перед гостями!
Шкура отлетела в сторону, и на шее смутившегося индейца повисла очень красивая девушка, примерно лет двадцати. Она без смущения поцеловала его в губы, и лишь потом, заметив нас, охнула и прикрылась куском ткани — она была почти полностью раздета. Я тактично отвёл глаза в сторону. Ната негромко произнесла:
— Белая Сова имеет хорошие глаза не только на охоте… У него молодые жены и очень симпатичные! Сова улыбнулся и указал рукой на кутающуюся девушку.