— Да. Они как две звёздочки, освещающие мой дом в тишине ночи… Но у моего друга Дара тоже есть такая звезда — маленькая и очень горячая! Ее походка, как лёгкое дуновение, её глаза — как мерцание угольков, раздуваемых в очаге. Имя ей — Маленький Ветерок!
Я слегка толкнул Нату в бок:
— Получила? Вот ты и приобрела имя, как все жители долины.
Ната задорно улыбнулась, бросив в сторону индейца признательный взгляд:
— Маленький Ветерок? Хорошо, Сова, мне нравится это имя! А какое ты дал моему мужу?
При этих словах Дина чуть слышно охнула и пристально посмотрела на меня, а потом на Нату.
— Такая юная… Совсем девочка!
— Женщина, молчи! — Сова сурово обернулся в её сторону — Наши друзья знают сами, когда кончается юность и начинается взрослая жизнь… Им решать! Ты была невнимательна у костра, в поселке, и не слышала моих слов. Не удивляйся теперь.
Ната примирительно обернулась к женщине:
— Мне исполнится скоро пятнадцать… Я только кажусь вам маленькой, на самом деле, я взрослая… Но ведь твой муж — Сова — тоже старше тебя, не так ли?
Дина мягко взяла её за руку и прижала головку Наты к своей груди:
— Ты ещё совсем ребёнок, хоть и стремящийся стать взрослым… Не торопись — в твоём возрасте столько преимуществ.
Ната высвободилась и, глядя ей в глаза, произнесла:
— Уже не ребёнок…
Дина вздохнула и, попросив молчавшую до того Зорьку хозяйничать, вышла из хижины прочь. Сова хмуро бросил ей вслед:
— Она никак не может привыкнуть к тому, что происходит… Хотя для нас жить стало гораздо проще.
— Вам? Проще?
— Да, — он не спеша, уселся на шкуры и достал длинную трубку, украшенную кусочками шкур и клыками зверей. — Мы стали жить здесь давно — больше десяти лет назад.
— Но зачем? — от любопытства Ната подалась вперёд.
— Мой муж всегда чувствовал себя индейцем, — Ясная Зорька подала нам угощение, и мы принялись за еду. — Он порвал с прошлым, а мы… что ж, мы последовали за ним.
— Ну ладно… — Ната переводила глаза с Совы на его подругу и обратно. — Вы взрослые. А дети? Что, они тоже должны были так жить? Без всего того, что даёт нормальную жизнь? Без больниц, без образования, без документов? Как?
— Маленький Ветерок говорит как умудрённый опытом старик.
— У неё хватает опыта, мой брат Сова.
— Я отвечу. Мой образ жизни совсем иной, чем у тех, кто только начинает жить согласно законам природы. Да, мы покинули тот мир десять лет назад. И с тех пор ни разу не жалели об этом. В холод и стужу мы разводили огонь и загоняли в лесу лося — одного, или двух. На род, нам хватало, чтобы продержаться до тепла. Весной ловили рыбу в чистейших водах малого озера — слава небесам, что оно не исчезло и не изменилось, как изменились многие привычные места после Чёрного дня! Летом тоже охотились на кроликов или косуль. Иногда — не часто — уводили коней…
— Ты воровал коней у жителей этой местности?
Сова поморщился:
— Я сам не люблю воров, Дар. Нет, я не воровал… я уводил их у тех, кого считал слишком богатыми, для того, чтобы иметь слишком много. Зачем им так много лошадей? Они всё равно не умели их понимать… С нами им было лучше.
Они забывали ярмо и носились наперегонки с ветром. Разве это не стоило того, чтобы быть уведенными с ферм, где их ждало только вечное рабство?
В типи вернулась Дина. Она привела себя в порядок, сплела волосы в тугую косу и забросила её за спину. Ее голову перехватывала узкая лента, украшенная бисером и бахромой. На шее виднелась повязка, так же расшитая странными, ломаными узорами. На ногах женщины были мокасины, сшитые куда с большим изяществом, чем те, в которые я обувал себя и Нату. Платье Дины доходило до пят и имело по бокам два разреза, что позволяло ей быстро ходить или бегать. Под платьем на женщине виднелись штаны из тонко выделанной кожи, так же расшитые бахромой и бисером. Сова, заметив мой изучающий взгляд, негромко сказал:
— Это — узоры моего племени… Ясная Зорька, если захочет, может показать
Маленькому Ветерку, украшения нашего рода. Сейчас она не в одежде для праздника — мы давно не имели повода для этого…
— Но она одета, как индианка.
— Да. Это удобнее, чем-то, что носят люди долины. Кроме того, — он жестом подозвал Зорьку к себе. — На ее руке всегда есть знак, говорящий о том, кто она такая. Смотри!
Он приказал девушке оголить рукав. На тыльной стороне, немного ниже локтя, мы увидели хорошо различимый рисунок — цветную татуировку, изображавшую парящую сову с неоправданно большой головой. Под ней, несколькими чёрточками, просматривался лес и встающее над ним солнце.