Тогда же шел еще один американский фильм — «Три мушкетера». Три главные роли играли три брата-комика. И после этой картины не было в Москве ни одного двора, где бы не сражались на «шпагах». У меня остался шрам на животе — Шурка Бармалей так «удачно» попал.
Как и когда возникла ваша школьная компания?
Я в эту компанию попал, наверное, класса с восьмого. Володя Высоцкий, Гарик Кохановский, Володя Акимов, Яша Безродный. Собирались у Володи Акимова, в его большой комнате. Большой стол, желтый ореховый буфет, секретер. Шкаф разгораживал комнату на две половины, за ним стояла Вовкина кровать. На стене ковер, и на этом ковре висела шашка. Очень хорошо помню шашку.
Собирались не реже трех раз в неделю, особенно часто зимой. Говорили буквально обо всем на свете. Компания чисто мужская. Может быть, у кого-то и были девушки, но у нас они не появлялись.
Один раз прихожу к Акимову. Там Высоцкий, сам Акимов, Малюкин, которого мы звали «вэфэ» или «вэфэшка». Я пришел и сказал, что водка обязательно скоро подорожает. Высоцкий спрашивает: «А кто тебе сказал?» — «Я совершенно точно знаю, мне сказал один алкаш в нашей бакалее». А потом в одной из песен слышу: «Наш друг и учитель, алкаш в бакалее, сказал, что семиты — простые евреи…»
А что вам запомнилось из школьной жизни?
В нашей 186-й школе (там сейчас Министерство юстиции РСФСР), была велосипедная секция. Руководили ею известные мастера, чемпионы СССР по гонкам на треке Варгашкин и Бахвалов. В те годы иметь гоночный велосипед считалось высшим шиком. Гоночный велосипед, да еще на трубках… Сами понимаете! Мы упросили кого-то из ребят вывести нам такой велосипед покататься. Володя сел на него и сразу свалился. Но он был очень упорный парень, сел еще раз, в третий раз поехал. А потом он катался очень здорово, я это хорошо помню.
Помню наше первое выступление на школьном вечере, я уже тогда начал играть на своих барабанах. Причем выступали в другой школе — на Арбате, в школе имени Гоголя. В те годы она была привилегированной, детей туда привозили на машинах — немножко поучиться. Причем мы должны были не только «играть танцы», но и дать маленький концерт. Высоцкий, по-моему, читал басни. Лева Эгинбург, который жил у рыбного магазина на Петровке, показывал фокусы с шариками. Володя Баев, он жил тогда на Троицком, читал «Стихи о советском паспорте». Читал громко и руку выкидывал. Наше выступление понравилось, нас даже повезли домой на автобусе.
Какое место в вашей жизни занимал сад «Эрмитаж»?
Громадное. Летом почти каждый вечер мы — в «Эрмитаже». Входной билет стоил тогда один рубль. Но для нас и это деньги. Через забор не лазили: во-первых, забор высокий, а во-вторых, была масса других способов попасть в «Эрмитаж». Например, в сад пускали бесплатно тех, кто шел в кино или на концерт. Мы встречали знакомых с билетами — и двое проходили. Потом эти два билета передавались через решетку, проходили следующие двое. И так попадали все. В «Эрмитаже» всегда можно было встретить кого-то из знакомых или друзей.
А кто тогда выступал в «Эрмитаже»?
Надо сказать, что «Эрмитаж» был тогда самой престижной площадкой в Москве. Если эстрадный артист работает в «Эрмитаже», то он уже прима. И выступали там все звезды тех лет: Утесов, Шульженко, Райкин, Смирнов-Сокольский, Гаркави… Вы бы видели, что творилось у эстрадного театра, когда были концерты Утесова или Райкина!
А первые гастроли зарубежных артистов!.. Все наши помнят польский «Голубой джаз». А вот джаз из Венгрии, наверно, мало кто вспомнит. Там были два ударника — Чепи и Портик. Мы такого и не видели никогда, это было что-то невероятное.
А как складывалась судьба вашей компании после окончания школы?
Когда мы учились в школе, то встречались постоянно. Потом, конечно, реже. Ребята поступили в разные институты: Свидерский учился в медицинском, Кохановский — в строительном, Безродный тоже поступил в какой-то технический вуз. Высоцкий учился в Школе-студии МХАТ, стал приводить к нам своих друзей. Приводили своих друзей и другие ребята, но костяк компании остался. Володя к этому времени переехал жить к Нине Максимовне, но бывал здесь довольно часто — приходил к Семену Владимировичу. Потом уже сложилась компания Кочаряна. Вовка к этой компании тянулся, и я считаю, что ему просто повезло, что он познакомился с Кочаряном. Там были очень хорошие люди. А сам Лева — просто великолепный человек. Он не просто дружил с Высоцким, он опекал его.