— С тех самых пор, когда ты предал Коноху. Коноху и меня. Ты говорил мне о доверии, помнишь? Ты был одним из самых доверенных мне людей. И ты не оправдал моего доверия, ученик. Глупо.
— Даже не пытаетесь назвать меня Шоураем?
— А ты не Шоурай, — Сенсома пожал плечами, заметив изумление в змеиных глазах. — Но это не отменяет твоего предательства.
В воцарившейся тишине можно было услышать гневное сопение Шиццу, яростно смотрящего на сына, и вызывающее пощелкивание механизмов Сасори, отвечающего родителю взглядом. А еще, спустя миг промедления, эту тишину нарушили мерные и тяжелые шаги, послышавшиеся из-за спины.
И тогда Сенсома понял, что совершенно не чувствует ни чьей чакры, кроме чакры Орочимару и Майко. Никто, даже стоящая рядом и готовая к бою Чие, не ощущалась им, как он привык. Так обмануть чувства величайшего в мире могло лишь фуиндзюцу. Мощное, громоздкое и специализированное.
И в тот миг, когда Сенсома подумал об этом, на его плечо легла тяжелая рука.
— Драки нам, — произнес Какузу своим хриплым голосом, знакомым Сенсоме еще с детства. — Все равно не избежать.
А дальше все закружилось в практически мгновенном калейдоскопе сумбура и шума.
Миг, и рука Какузу, до того лежащая на плече Сенсомы, отделилась от тела и начала падать на пол. В этот же миг Сашими начала складывать печати, Ловен икнул, а остальные приготовились к действию. А в следующий миг коридор, в котором стояли Сенсома, Чие, Орочимару и Майко с Каамару засветился ярким фиолетовым светом.
— Биджу! — успел выругаться Шиццу и бросился к родителям.
— Нет! — тут же среагировал Сасори, бросаясь отцу наперерез.
— «Бомба?» — подумал Ловен и сделал неуловимое движение рукой, смотря на странного типа за спиной Сенсомы, только что лишившегося руки.
Ничего не успевшего понять Какузу швырнуло вглубь коридора, он задел Чие, и она тоже была вынуждена сделать пару шагов вперед. Всех этих неуловимых мгновений Сенсоме хватило, чтобы разгадать узор фуиндзюцу и понять спокойствие на лицах Орочимару и Майко.
Нет, это была не бомба. Куда сложнее.
Поняв это, он шагнул вперед, не обращая внимания на Шиццу, почти доставшего до его воротника. А следующий шаг уже превратился в быстрый и длинный прыжок к бывшему ученику.
Орочимару успел среагировать, но вот его жена — нет. И именно Майко выбрал своей целью Сенсома, пользуясь ее замешательством. Он обрушился на нее с ударом локтя, который в последний момент все же успел заблокировать Орочимару. Сенсома ухватил Ясягоро за локоть и с позиции превосходящей силы вытолкнул из коридора наполовину.
А потом фиолетовое сияние достигло своего апогея, и…
Их перенесло в пустыню.
А Сашими, Омо, Итачи, Сануми и Ловен остались стоять в зале, смотря на вывороченный «с мясом» коридор. А точнее — на то, что от него осталось.
— Ну… — прислушался к себе Архимаг и удовлетворенно кивнул. — Если я все еще говорю, значит еще побухаем.
— Ч-что? — вздрогнула Сануми, отходя от шока.
— Говорю, Автор пишет реплики, а значит история продолжается, — Брау подмигнул женщине и резко откупорил бутылку, оставленную Шиццу. — О, и смотрите, Сенсома даже в преимуществе.
Итачи, быстро проследив за его взглядом и активировав Шаринган, остановился на дальнем конце того, что осталось от коридора.
Там, на разрушенном фуиндзюцу полу, лежала в увеличивающейся луже крови оторванная бледная рука.
Кровь брызнула из плеча, орошая песок тяжелыми красными каплями, Орочимару покачнулся и осел на задницу. Сенсома, слегка пошатнувшийся после переноса, выпрямился и посмотрел на него сверху вниз.
— Зря ты влез, — тихо произнес Сасори, держа отца за рукав. — Ох и зря…
В следующее мгновение Майко оглушительно рыкнула и бросилась на бывшего учителя в страшную по силе и скорости атаку! Она стояла совсем рядом, так что далеко тянуться ей не пришлось — ее когти со свистом прошли прямо возле уха Сенсомы, который в последний миг успел отклонить голову.
Тут же рявкнул Каамару, принимая форму зверо-клона и атакуя перерожденного с другой стороны. Сенсома выставил руку, ловя взвизгнувшего нинкена в воздухе и тут же вдарил им по земле со всей силы! Но он потерял мгновение, и это мгновение Майко использовала, чтобы, оттолкнувшись руками от песка, впечатать свои ноги прямо в грудь бывшему учителю и отбросить его подальше от себя и раненого мужа.