Ольга Лазорева
Возвращение русской гейши
Предисловие
После выхода книги «Мемуары русской гейши» в издательство стало поступать огромное количество писем и звонков от читателей. И почти все они содержали просьбу выпустить, и как можно быстрее, продолжение этой истории. Странная, яркая, необычная жизнь совсем юной героини, которая из простой русской девчонки превратилась в настоящую гейшу, никого не смогла оставить равнодушным.
«Что стало с Таней Кадзи?», «Где она сейчас?», «Существует ли продолжение этой удивительной истории?» — вот основные вопросы, которые задавали нам читатели.
— Вот что, Ольга, — сказал как-то утром, когда я заехала в издательство, мой друг и редактор Саша, — не можем же мы наступать на горло собственной песне! Созвонись с госпожой Кадзи и выясни по поводу продолжения. Мне надоело разгребать эти мешки с письмами, да и наш сайт перегружен бесконечными посланиями от прочитавших «Мемуары».
— Но почему опять я? — попробовала я возмутиться.
— А кто же еще? — вздохнул Саша. — Ты все это начала! Именно к тебе обратилась госпожа Кадзи и предложила первую часть своих воспоминаний. И только ты одна из нашего издательства видела ее.
Кстати, она действительно так хороша, как на страницах книги? — вдруг заинтересованно спросил Саша.
— И даже лучше, — хмуро ответила я. И после паузы добавила: — Что ж, я позвоню ей сегодня. Потом сообщу тебе.
— Отлично! — обрадовался Саша. — Буду ждать с нетерпением результата переговоров.
Вечером я позвонила на ее домашний номер. Долго никто не отвечал, потом я услышала слегка запыхавшийся, но все равно неясный и мелодичный голосок:
— Да, я вас слушаю.
— Госпожа Кадзи? — спросила я. — Добрый вечер! Это Ольга Лазорева.
— Добрый вечер! Я вас внимательно слушаю, — ответили мне.
— Дело в том, что ваши мемуары очень успешны, и читатели хотят продолжения, — быстро проговорила я. — У вас оно есть?
На другом конце провода долго никто не отвечал. Но я терпеливо ждала. Наконец Таня тихо проговорила:
— Да, у меня имеется продолжение. Но я не уверена… Я не думала, что моя жизнь…
Она замолчала. Я подождала и после очень затянувшейся паузы решительно сказала:
— Давайте встретимся и все обсудим.
— Хорошо, — ответила она задумчиво. — Куда мне подъехать?
— Может, в издательство? — предложила я.
— Нет, ни в коем случае! — тут же воспротивилась Таня. — Я не выношу любопытства! Если вас устроит, то я хотела бы встретиться завтра, скажем, в полдень возле Третьяковской галереи. У меня там в это время будут кое-какие дела. Вы сможете?
— Да, конечно, — быстро ответила я. — А где конкретно?
— Возле центрального входа.
На этом мы и распрощались.
На следующий день ровно в полдень я стояла в назначенном месте и периодически оглядывалась по сторонам. Начало октября было очень мягким и солнечным. Васильково-синее небо без единого облачка, все еще по-летнему теплое солнце, золотистые пятна листвы на асфальте настроили меня на романтический лад. На ум приходили отрывки стихотворений русских классиков об осени.
— Осенняя пора! Очей очарованье… — пробормотала я и в этот момент увидела действительно «очей очарованье».
Ко мне приближалась, грациозно покачивая бедрами, изящная девушка в элегантном шерстяном костюме цвета «кофе со сливками». Ее густые темно-каштановые волосы были распущены и падали на плечи блестящими на солнце прямыми прядями. Я мгновенно узнала эти большие глаза, похожие на черные вишни, и мягкую грустную улыбку.
— Добрый день, — сказала она, подходя ко мне и протягивая узкую ладонь.
— Здравствуйте, Таня, — ответила я и слегка пожала прохладные пальчики, задержав взгляд на опустившихся густых и очень длинных ресницах.
И тут же про себя отметила с сильным разочарованием, что Таня пришла без папки.
— Знаете, у меня совсем мало времени, — с улыбкой проговорила она. — Вас не затруднит, если мы поговорим в моей машине?
— Без вопросов, — ответила я.
Таня молча развернулась и пошла вдоль Третьяковской галереи. Я двинулась за ней, периодически оглядывая ее стройную фигуру.
«Сколько ей сейчас лет? — размышляла я. — Если судить по мемуарам, то чуть за тридцать. Но на вид — намного меньше. Даже и не пойму, в чем тут дело. Возможно, в выражении глаз и общей утонченности всего облика. Да, она, несомненно, очень хороша собой. Но ее красота кажется эфемерной. Этакий японский эльф. Того и гляди, взмахнет своими длиннющими ресницами и улетит в заоблачную и прекрасную страну, населенную такими вот неземными созданиями. Но ведь она — гейша! И как только это в ней сочетается?»