Я видела, что друзья не знают, как себя вести. Даже пан Тадеуш растерялся. Первой опомнилась Тося.
— Чаю? — предложила она.
Я кивнула. Когда подруга несла чашку к столу, та слегка позвякивала о блюдце. Неужели у нее трясутся руки? Из-за меня, что ли?
Я посмотрела на нее, стараясь передать взглядом благодарность. Тося робко улыбнулась, поставив передо мной посуду с душистым напитком. Сова не хотела это пить, но раз уж мне по ее милости пришлось попробовать кровь, ей придется потерпеть чай. Подождала, пока остальные тоже сядут, и, придвинув к себе лапой блюдце, запустила в травяной отвар клюв. Повинуясь инстинктам, тут же подняла шею, позволяя жидкости проникнуть в пищевод. Да, это определенно лучше, чем есть живого дергающегося зайца.
Мне очень хотелось расспросить их обо всем, что случилось после того, как я улетела, но птичьи возможности оказались весьма ограниченными. Поэтому я лишь обвела всех внимательным взглядом, склонила голову на бок и издала вопросительный ухающий звук. Надеялась, что они поймут, чего я от них жду.
— Велислава больше нет, — тихо сказал пан Тадеуш.
Несмотря на то, что его брат стал чудовищем, мужчина скорбел о нем — так мне показалось.
Я кивнула, дав понять, что приняла информацию к сведению. Мы немного посидели в тишине.
Сделав несколько глотков, слово взял Алексей. Мне нравилось снова слышать его голос. На самом деле, где-то в глубине души я очень радовалась, что он здесь, но птица во мне будто не давала выразить чувства. Возможно, сейчас это к лучшему. Нам нужны трезвые головы и ясные умы.
— Мы решили, что я не буду рассказывать в рапорте о тебе. Довольно и того, что они похитили Антонину. А эту мистику и чертовщину оставим в секрете. Иначе, боюсь, меня примут за умалишенного. И не только снимут с должности, но и упекут в соответствующее учреждение.
— Да и я очень не хотел бы открывать свое имя, — поддакнул пан Тадеуш.
— В общем, по официальной версии, которую я отражу в докладной записке, Велислав похитил Тоню, чтобы принести ее в жертву как служитель некоего неизвестного культа. Но тут появился зорко следивший за ним я и разрушил его планы, — Алексей криво ухмыльнулся.
— Я готова это подтвердить, — кивнула Тося.
Я повторила ее жест, понимая, что так будет лучше всего. Очень хотелось спросить, что произошло с остальными участниками всего этого непотребства. Я принялась буравить взглядом подругу, надеясь на ее сообразительность. И та не подвела.
— Один сообщник Велислава сбежал, остальные мертвы, — рассказала она.
— Обязательно укажу, что оставшиеся члены тайного ордена нуждаются в тщательной проверке, но, надеюсь, что этим заниматься буду уже не я, — продолжил Алексей. — Ожидаю, что мне дадут небольшой отпуск. Завтра же утром отправлю письмо. Хорошо, если самому не придется ехать в Петербург.
Я с сосредоточенным видом снова принялась глотать чай.
— Августа, — вдруг дотронулась до моей лапы Тося. Я вздрогнула, хотя прекрасно видела, как она тянется ко мне. — Ты ведь прилетела, потому что хочешь вернуться? Хочешь снова стать человеком? — она с надеждой заглядывала в глаза. Не отводя взгляд, я медленно кивнула.
— Ты должна понимать, девочка, — снова вступил в разговор пан Тадеуш. — Есть вероятность, что ты не переживешь обратного превращения. Хорошенько подумай, готова ли ты к этому.
Я посмотрела на Алексея. Он сидел, чрезвычайно тихий и очень бледный. И так вглядывался в кружку, будто там показывали его судьбу. Я подошла к нему и тихонько боднула головой в плечо. Он поднял на меня голубые глаза. Слова были не нужны, я прекрасно знала, о чем он думает. Хочет снова видеть меня человеком и боится потерять окончательно.
Что ж, решать в любом случае мне, а я готова рискнуть.
***
Рискнуть-то я оказалась готова, только как это сделать, не имела ни малейшего понятия. Однако пан Тадеуш, кажется, мог помочь. Мы решили заняться вопросом на свежую голову с самого утра, а пока все устраивались на ночь. Я чувствовала себя не слишком уютно в страшном доме, но колдун сказал, что после смерти его брата здесь безопасно. Он был единственным наследником поместья, поэтому на правах хозяина пригласил всех остаться.