Джузеппе обернулся:
— А ты что, не едешь?
Стефан запахнул куртку поплотней и поспешил за ним:
— Я думал, ты хочешь ехать один. Из-за Рундстрёма.
— Забудь про Рундстрёма. Пока ты еще здесь, ты мой личный ассистент.
Ретмурен остался позади. Джузеппе ехал очень быстро.
Когда они приехали в Дунчеррет, Джузеппе, не успев выйти из машины, ввязался в свару с одним из полицейских — маленьким и тощим человечком лет пятидесяти по фамилии Несблум. Из разговора Стефан понял, что он из участка в Хеде. Джузеппе разозлился, поскольку ни один из полицейских не мог дать ему вразумительный ответ, когда именно пропала собака. Никто не мог сказать с уверенностью.
— Мы ее покормили с вечера, — сказал Несблум. — У меня у самого собака, так что я захватил из дома еду.
— Непременно потребуй возмещения стоимости собачьего ужина, — ядовито посоветовал Джузеппе. — И все же: когда она исчезла?
— Должно быть, после этого.
— Это я тоже в состоянии сообразить. Но когда ты обнаружил пропажу?
— Как раз перед тем, как позвонить.
Джузеппе поглядел на часы:
— Итак, ты накормил собаку вчера вечером. Во сколько?
— Где-то около семи.
— Сейчас полвторого дня. А что, по утрам собак не кормят?
— Меня утром не было. Я уехал рано утром и вернулся час назад.
— Но ты же должен был заметить, что собаки нет!
— Должно быть, не обратил внимания.
— И ты говоришь, что сам собачник?
Несблум глубокомысленно изучал опустевший трос:
— Конечно, должен был заметить. Видно, подумал, что она в конуре.
Джузеппе безнадежно покачал головой.
— Кого легче обнаружить? — спросил он с раздражением. — Собаку, которая пропала, или собаку, которая не пропадала?
Он повернулся к Стефану.
— Если пес там, где и должен быть, никто не обращает внимания. Но если его нет, это, конечно, должно броситься в глаза.
— Вот и я так думаю. А ты как считаешь?
Последний вопрос он адресовал Несблуму.
— Не знаю, — сказал тот понуро. — Думаю, что собаки утром уже не было.
— Но ты не уверен?
— Нет.
— А ты говорил с другими? Никто ничего не видел и не слышал?
— Никто ничего не заметил.
Они подошли к тросу.
— А она не могла сама сорваться с цепи?
— Я посмотрел на поводок, когда принес ей еду — там черт-те что наворочено. Собака сама не сорвется.
Джузеппе задумчиво глядел на пустой трос.
— Вчера в семь было уже темно, — сказал он. — Как ты мог что-то разглядеть?
Несблум показал на пустую миску:
— Кухонное окно рядом. Здесь было достаточно светло.
Джузеппе кивнул и демонстративно повернулся к Несблуму спиной.
— И что ты на это скажешь? — спросил он Стефана.
— Кто-то явился ночью и увел собаку.
— И дальше?
— Я не специалист по собакам. Но если она не залаяла, это, скорее всего, был кто-то, кого она знает. Если, конечно, собака сторожевая.
Джузеппе рассеянно кивнул. Он стоял и смотрел на лес, окружающий хутор со всех сторон.
— Возможно, это все очень важно, — сказал он после паузы. — Кто-то приходит сюда ночью и уводит собаку. Здесь совершено убийство, в доме полицейские, стоит заграждение. И все же он приходит за собакой. У меня есть два вопроса, на которые мне хотелось бы услышать ответ, и чем скорее, тем лучше.
— Кто и зачем?
Джузеппе кивнул.
— Мне все это не нравится, — сказал он. — Кто, кроме преступника, мог увести собаку? Семья Андерссона в Хельсингборге. Жена в шоке, сообщила, что не приедет. Если здесь кто-то из его детей, мы должны были бы об этом знать. И они не стали бы приходить за собакой среди ночи. Короче, если это не какой-нибудь психованный друг животных или кто-то, кто промышляет кражей собак, то это должен быть убийца. Он никуда не уехал после убийства Герберта Молина, не уезжал и после убийства Андерссона. Можно сделать целый ряд выводов.
— Он ведь мог и вернуться, — сказал Стефан.
Джузеппе поглядел на него с удивлением:
— С чего ему возвращаться? Потому что он забыл еще кого-нибудь укокошить? Или забыл собаку? Здесь что-то не то. Этот парень, если это вообще парень и если он работает один, планирует все до мелочей.
Джузеппе был прав. И все равно что-то не давало Стефану покоя.
— О чем ты думаешь?
— Сам толком не знаю.
— Так не бывает. Человек всегда знает, о чем думает. Иногда, правда, ленится дать себе отчет — о чем это я думаю?
— Несмотря ни на что, у нас все же нет полной уверенности, что это один и тот же человек убил и Молина, и Андерссона. Мы так думаем. Но точно мы не знаем.
— Но есть же здравый смысл! Мой опыт подсказывает, что если два таких преступления совершаются почти одновременно и почти в одном и том же месте, причина должна быть общей и преступник тот же самый.
— Согласен. Но бывают и неожиданности.
— Узнаем рано или поздно, — сказал Джузеппе. — Надо покопаться поглубже в их биографиях. Какая-то связь найдется обязательно.
В начале разговора Несблум скрылся в доме. Теперь он опять появился на крыльце и робко подошел к Джузеппе — Стефан заметил, что Несблум испытывает к тому почтение.
— Я хочу предложить привезти одну из моих собак.
— У тебя полицейский пес?
— Охотничий. Смешанной породы.
— Так может, лучше привезти одну из наших собак?
— Сказали — не нужно.
Джузеппе посмотрел на него удивленно:
— Кто это сказал?
— Рундстрём. Он считает, это ни к чему. Говорит, эта чертова собака просто сама от вас удрала.
— Тащи сюда свою шавку, — сказал Джузеппе, — хорошая идея. Только надо было об этом подумать сразу, как только ты понял, что собака пропала.
Собака Несблума взяла след сразу. Она изо всех сил потянула его в лес.
Джузеппе разговаривал с неизвестным Стефану полицейским. Они обсуждали, что дал опрос жителей в округе. Стефан послушал немного и отошел в сторону. Надо было уезжать. Путешествие в Херьедален подошло к концу. Он листал газету в больничном кафетерии в Буросе и увидел фотографию Герберта Молина. Сегодня уже неделя, как он в Свеге. По-прежнему ни он и никто другой не знает, кто убил Молина и, возможно, еще и Авраама Андерссона. Может быть, Джузеппе и прав, когда утверждает, что между этими двумя убийствами существует прямая связь. А может быть, и нет. Стефан не был так уверен. Зато теперь он знает, что Молин когда-то служил в вермахте, сражался на Восточном фронте, что он до конца жизни был убежденным нацистом и что есть женщина, полностью разделяющая его взгляды. Она помогла ему купить хутор в лесу.