— Папин телефон.
— Я ищу Джузеппе.
— Ничего себе! Он спит давным-давно. Ты знаешь, сколько сейчас времени?
— Мне необходимо с ним поговорить.
— Как тебя назвать?
— Стефан.
— Это ты из Буроса?
— Да. Ты должна его разбудить. Это очень важно.
— Сейчас дам ему телефон.
Прижимая телефон к уху, Стефан отошел от дома и встал в тени под деревом. Наконец послышался голос Джузеппе. Стефан коротко рассказал ему, что произошло.
— Ты ранен?
— Шея в крови, и болит горло. Ничего страшного.
— Сейчас постараюсь найти Эрика Юханссона. Где ты находишься?
— Позади дома, у торца. Под деревом. Что-то случилось с Эльзой Берггрен.
— Значит, на тебя напал кто-то, выходивший из дома? Я правильно понял?
— Думаю, что да.
Джузеппе помолчал.
— Не клади трубку, — сказал он. — Позвони в дверь и жди, пока она откроет. Если ее нет, жди Эрика.
Стефан обогнул дом и нажал кнопку звонка. Лампа над входной дверью была включена.
— И что? — спросил Джузеппе.
— Позвонил дважды. Никто не выходит.
— Позвони еще раз. Постучи.
Стефан попробовал ручку — дверь была заперта. Он постучал кулаком — каждый удар больно отдавался в затылке. Потом он услышал шаги.
— Она идет.
— Откуда ты знаешь, что это она? Будь осторожен.
Стефан отошел на пару шагов. Открыла Эльза Берггрен. Она была одета. По лицу ее было видно, что она смертельно испугана.
— Открыла она, — сказал он в трубку.
— Спроси: "Ничего не случилось?"
Стефан спросил.
— Еще как случилось, — сказала она. — На меня напали. Я уже позвонила Эрику Юханссону. Он сейчас приедет.
Стефан передал ее слова Джузеппе.
— Она не ранена?
- Не заметно.
— Спроси, кто на нее напал?
- Кто на вас напал?
— Он был в маске. Но я сумела ее сорвать. Никогда не видела этого человека.
Стефан повторил все это в телефон.
— Очень странно. Человек в маске? Что ты думаешь?
Стефан, отвечая, смотрел ей в глаза:
— Думаю, что она говорит правду, хотя правда эта кажется довольно странной.
— Оставайся с ней и жди Эрика. Я одеваюсь и тоже еду. Попроси Эрика позвонить, когда он появится. Ясно? Все.
Стефана шатнуло, когда он входил в прихожую. Голова закружилась так, что он вынужден был сесть. Рука была в крови. Он рассказал ей, что с ним случилось.
Она вышла в кухню и вернулась с мокрым полотенцем.
— Повернитесь, — сказала она. — Я не боюсь крови.
Она осторожно прижала полотенце к его затылку.
— Спасибо, достаточно, — сказал он и осторожно встал.
Где- то пробили часы — четверть какого-то. Они прошли в гостиную. Стул на полу, осколки стеклянной вазы. Она уже хотела начать свой рассказ, но он жестом остановил ее:
— Вы должны все рассказать Эрику Юханссону. Не мне.
Эрик Юханссон прибыл со следующим боем невидимых часов.
— Что случилось? — спросил он и повернулся к Стефану. — Я даже не знал, что ты еще здесь.
— Я опять приехал. Но сейчас это не важно. История начинается не с меня, она начинается здесь, в доме.
— Может быть, — сказал Эрик. — Но для простоты все же расскажи, каким образом ты оказался замешан в эту, как ты ее называешь, историю.
— Я пошел прогуляться, и мне показалось, что во дворе кто-то есть. Пошел проверить, и меня сбили с ног. Мало этого — чуть не задушили.
Эрик Юханссон нагнулся к нему:
— У тебя на шее синяки. Ты уверен, что обойдешься без врача?
— Уверен.
Эрик осторожно сел на стул, как будто боялся его сломать.
— Это уже который раз? — спросил он. — Второй? Третий? Я имею в виду твои вечерние прогулки у этого дома.
— Это так важно?
Стефана начала раздражать его медлительность.
— Откуда мне знать, что важно, а что — нет? Ладно, послушаем Эльзу.
Эльза Берггрен присела на самый краешек дивана. Голос ее звучал теперь по-иному, она не могла скрыть страх, хотя и, как показалось Стефану, пыталась.
— Я шла из кухни наверх, уже собиралась ложиться, как кто-то постучал в дверь. Я удивилась — я почти никогда, вернее, вообще никогда не принимаю посетителей. Я приоткрыла дверь на цепочку. Но он бросился на дверь с такой силой, что цепочка сорвалась. Приказал мне молчать. Лица я не видела — он был в маске. Вязаный колпак с прорезями для глаз. Он потащил меня в гостиную, угрожая топором, и начал спрашивать, кто убил Авраама Андерссона. Я сидела на диване и пыталась сохранять спокойствие. Потом он занервничал и поднял топор. Я бросилась на него — именно в этот момент опрокинулся стул. Я сорвала с него колпак, и он убежал. Я сразу позвонила вам, и тут начали дубасить в дверь. Я выглянула в окно и увидела его. — Она повернулась к Стефану.
— Он говорил по-шведски? — спросил Стефан.
— Здесь я задаю вопросы, — проворчал Эрик. — Мне кажется, Рундстрём тебе это уже объяснял. Но все-таки ответьте — на каком языке он говорил?
— На ломаном английском.
— Швед, притворяющийся иностранцем?
Она подумала, прежде чем ответить.
— Нет, — сказала она наконец. — Не швед. Может быть, итальянец. Во всяком случае, из южной Европы.
— Можете описать его внешность? Возраст?
— Все произошло очень быстро. Но это был пожилой человек. Седые редкие волосы, карие глаза.
— И вы никогда его раньше не видели?
Ее испуг начал переходить в злость.
— Я с такими людьми не якшаюсь. Вам бы следовало это знать.
— Я знаю, Эльза. Но спросить я обязан. Высокий? Толстый или худой, во что одет, какие руки?
— Темная куртка и темные брюки, обувь я не заметила. Колец на руках не было.
Она встала и подошла к двери.
— Примерно вот такого роста, — отметила она на косяке, — не толстый, но и не худой.
— Метр восемьдесят, — сказал Эрик и повернулся к Стефану. — А ты что скажешь?
— Я видел только тень.