— Что за чудо этот Паджетт! — сказала мисс Берроуз. — Величайшее светило этой академии. — Она вновь зевнула. — Все, с ног валюсь.
— Отведите ее в спальню, мисс Вэйн, — попросила декан. — На сегодня хватит.
Глава VI
Часто, когда они ложились, внутренние двери отворялись настежь, равно как и Двери Шкафа, стоявшего в Прихожей, и все это с большим Оживлением и Шумом. А однажды ночью Стулья, которые в час их отхода ко Сну стояли возле Печи, переменили положение и обнаружились в середине Комнаты в изумительном порядке, причем на одном висело Решето, а на другом — Ключ от внутренней Двери. В дневные же Часы, когда они сидели в Дому и пряли, они часто видели, как двери Амбара открываются, но не видели, кто это делает. Однажды, когда Алиса сидела за работой, Прялка несколько раз выскакивала из Колеса на середину комнаты… и много еще происходило подобных глупостей, о которых и рассказывать скучно.
— Питер, — сказала Гарриет.
И от звука собственного голоса она сонно выскользнула из его крепких объятий, и ее повлекло куда-то ввысь, в зеленое море пронизанных солнцем буковых листьев и дальше, в темноту.
— Черт, — тихонько пробормотала она. — Ох ты, черт. И ведь не хотелось же просыпаться.
Часы в Новом дворе звучно пробили три.
— Так не пойдет, — сказала Гарриет. — Совсем не пойдет. Как предательски изобретательно это подсознание. — В темноте она никак не могла найти выключатель. — Неуютно все же, как подумаешь, что наши сны символизируют даже не наши желания, а что-то НАМНОГО ХУЖЕ. — Она включила ночник и села. — Если бы мне в самом деле хотелось, чтобы Питер меня страстно обнимал, то снились бы мне сорняки на грядке или прием у дантиста. Интересно, что за глубины хтонического ужаса таит в себе этот безобидный символ: объятия Питера. К черту Питера! Интересно, как бы он распутал дело анонима.
В памяти у нее вновь всплыл вечер в клубе «Эгоист», и анонимка, и то, как Питер гневался на пластырь.
«Но в тот момент ум мой был сосредоточен на работе…»
Иногда кажется, подумала Гарриет, что у Питера ветер в голове. Но он и правда умеет сосредоточиться на работе, раз уж за нее взялся. Сосредоточиться на работе. Ну да. А мои-то мысли где бродят? У меня ведь тоже работа — или нет? Что, если наша злоумышленница уже вышла на ночной обход и в эту самую минуту подсовывает письма кому-то под дверь? Интересно, кому? За каждой дверью все равно не уследишь. По-хорошему мне сейчас нужно сидеть у окна и смотреть в оба, не крадется ли по двору какая зловещая тень… Кто-то должен это делать — но кто здесь вне подозрения? Кроме того, у донов и так хватает работы, нельзя же и ночь не спать, и днем вести занятия… Работа. Сосредоточиться на работе.
Она встала и раздвинула шторы. Светила луна, двор был пуст. Даже лампы нигде не горело: ни один полуночник не засиделся над эссе. В такую темень, подумала Гарриет, каждый может ходить где заблагорассудится. Она с трудом различала контур крыши Тюдоровского здания справа, а слева, за Пристройкой, темный массив Новой библиотеки.
Библиотека — а в ней ни души.
Гарриет надела халат и бесшумно открыла дверь. На нее дохнуло резким холодом. Отыскав на стене выключатель, она зажгла свет и прошла по центральному коридору Пристройки, мимо череды дверей, за которыми мирно спали студентки. Кто знает, что им снится: экзамены, тренировки, студенты, вечеринки, вся эта мешанина чудных занятий, которая зовется «внеучебной деятельностью»… У дверей высятся горки немытой посуды — скауты заберут. И нечищеные туфли. На дверях таблички: мисс Г. Браун, мисс Джонс, мисс Колберн, мисс Шлепоски, мисс Айзексон — сколько же неизвестных величин. Сколько будущих жен и матерей — а может быть, историков, ученых, учителей, врачей, юристов, пусть каждый сам решает, что важнее. Заканчивался коридор большим окном, для проветривания приоткрытым сверху и снизу. Гарриет осторожно толкнула вверх нижнюю раму, ежась от холода, выглянула наружу. И поняла: какой бы рациональный довод или иррациональный порыв ни привел ее сюда, посмотреть на Новую библиотеку, это было верное решение. Гарриет ожидала увидеть совершенно темное здание. Но нет: одно из высоких окон прорезала сверху донизу узкая полоса света.
105
Ошибочная атрибуция. На самом деле это отрывок из трактата «