И вот — предупреждающий крик матроса с марса. Спустя несколько минут, по изменившемуся характеру волн, Ренки и сам заметил язык отмели, далеко выдающейся в открытое море. Шкипер был опытным моряком, и в напоминаниях не нуждался. Раздалась команда, рассевшиеся на вантах, как стая воробьев, матросы, дружно заработали, разворачивая паруса под другим углом, рулевой закрутил штурвалом, и красиво припав на один борт «Счастливый» заскользил по волнам в сторону берега. Все остальные корабли эскадры безупречно повторили его маневр, и Ренки, в который раз испытал почти неземное наслаждение, доступное лишь капитану превосходного корабля, с безупречно обученной командой.
Поскольку они и так двигались широкими галсами, их маневр заметили далеко не сразу. Эскадра «Красного вепря» уже достаточно сблизилась с флотом удихов, чтобы можно было видеть невооруженным глазом, как там забегали и засуетились. Удихи вывесили какие-то сигналы, но…, большое количество кораблей, и слишком широко растянутая линия загонщиков, сыграли против них самих. Пока сигналы дошли до противоположного края линии, пока там начали загибать фланги, эскадра Ренки уже подошла на дистанцию пушечного выстрела.
…Обычно, сближение с вражеской линией, это очень сложный и весьма опасный маневр, осуществлять который, идя против ветра, и вовсе — почти самоубийство. Ведь противник развернут к тебе бортом, за которым прячется целая батарея пушек, а ты сам — повернут к нему носом, и ответить можешь лишь выстрелами двух-четырех погонных орудий. Как говаривал Готор — «Статистика не в пользу нападающего». Пока подойдешь на должное расстояние, пока развернешься — тебе разобьют нос и посшибают мачты. Поэтому-то, обычно сражающиеся флота стараются занять наиболее выгодное положение относительно ветра, и позволить ему неторопливо сносить их плавающие батареи в сторону противника. И потому же, все адмиралы столь истово блюли безупречность линии, ибо малейший разрыв в ней, давал противнику шанс прорваться внутрь боевых порядков, нанося противнику изрядный урон. Но на этот раз, Ренки рассчитал все правильно. Малотоннажные шхуны и шлюпы, не могли нести на себе пушек, достаточно серьезного калибра, чтобы нанести идущему первому «Счастливому» существенных повреждений. Малые ядрышки, просто отскакивали от его толстых дубовых бортов, а попасть в мачту еще надо суметь. А вот ответные выстрелы тяжелых орудий, да еще и заряженных начиненными порохом бомбами, были для удихских скорлупок смертельными. Попасть в цель, стреляя с качающегося на волнах корабля, дело очень не простое. Из трех сдвоенных залпов, во вражеский шлюп, попала только одна бомба. Зато удачно — кораблик стразу задымил, и начал крениться на борт. Еще два коротких галса, и вот — «Счастливый» уже внутри вражеской линии.
— «Залп обоими бортами!» — Скомандовал Ренки, и фрегат содрогнулся, окутался дымом, и затрясся крупной дрожью. Увидеть куда попали выпущенные ядра было совершенно невозможно, — все заслонял дым. Да и некогда было что-то рассматривать, надо было двигаться вперед, а тем временем в оставленное за кормой «Счастливого» облако дыма, нырнул следующий фрегат его эскадры, и вскоре над морем снова разнесся чудовищный грохот очередного одновременного залпа сорока пушек. И еще, и еще, и еще… Отстрелялись даже купцы, хотя едва ли от их пальбы был какой-то толк. Впрочем и от залпов военных кораблей, толку было тоже не много, — целиться куда бы то ни было, находясь внутри разросшегося облака дыма, было вовсе невозможно. Но тут уже, статистика была на стороне эскадры. Из сотен выпущенных ядер, хоть одно-два должны были найти себе цели среди вражеских кораблей, ну, или во всяком случае внести расстройство в ряды противника, и отбить у того охоту к преследованию удравшей добычи.