Донна добралась до дома довольно быстро. Она застыла на месте, глядя вперед. Дом Палмеров был хорошо виден отсюда. Словно бы заброшенный, такой угрюмый…
В небе грянули первые удары грома и засверкали яркие вспышки молний. Это словно послужило сигналом для начала самого дождя, и на землю упали первые капли. Плачь небес… Донна вошла в дом и как захлопнула за собой дверь.
-Мам? – Она заглянула на кухню, но там никого не оказалось. – Мам?
Никто не отозвался. В доме Хэйвордов редко никого не было дома, когда Донна возвращалась из школы. По крайней мере, Гарриет уже должна была вернуться. И тут Донна вспомнила, что еще утром отец (она так и не согласилась признать Бенджамина Хорна своим отцом) взял с собой маму в госпиталь по какому-то делу.
Она пожала плечами и пошла в коридор, чтобы снять избежавшие нежданной стирки туфли. Внезапно в область ее взгляда упал конверт с письмом, лежавший на журнальном столике рядом. Донна подошла к нему, забыв о том, что держит в руках одну туфлю, а вторую так и не сняла. В душе появилось предчувствие. Радостное? Тревожное? Она поспешила взять в руки конверт. Под их адресом располагалось ее имя. А отправителем письма был никто иной, как Джеймс! Как она скучала за ним! Как плакала, когда в их комнате выключался свет. Она готова была простить ему все, лишь бы он вернулся…
Дрожащие руки принялись распаковывать конверт и извлекать из него лист бумаги, вырванный из какого-то блокнота и расписанный подчерком Джеймса.
«Донна! Я очень скучаю за тобой. Надеюсь, ты меня простишь. Я должен увидеть тебя. Мы скоро встретимся. Люблю тебя, Джеймс»
Донна прикрыла рукой губы и невольно осела на пол, так и держа в одной руке туфлю, а во второй – слегка помятое письмо Джеймса. Она сама не знала, почему плачет. Ведь, с Джеймсом все хорошо…
Но Донна не могла сдержать слез. Плач вырывался из вздрагивающей груди, и Донна перестала пытаться его сдержать.
Погода снова решила испортиться.
Весна в Твин Пиксе всегда была такой: дождливой и пасмурной. Хотя последние дни в небе над городом и сияло солнце, Эд знал, что это ненадолго. И оказался прав.
Большой Эд сидел прямо на асфальте и смотрел на два пика, давших название городу, основанному на месте индейской резервации. Отсюда они были плохо видны. Едва заметные силуэты, затянутые тучами. Харли пришлось надеть куртку из-за похолодания, о котором, к слову, синоптики не сказали ни слова.
Капал дождь. Его противные капли так и норовили заползти за ворот рубахи. Еще и ветер, который, куда не повернись, всегда дул в лицо…
Эд словно не замечал всего этого. Он продолжал смотреть на далекие пики, думая о чем-то, видимо, столь же далеком…
К «Бензоферме Большого Эда» подъехала машина. Явно взятый напрокат «Форд-Таурус» с номерными знаками Сиэтла.
Машина остановилась у одной из колонок, и из нее вышел немного седоватый мужчина лет пятидесяти. Его волосы были аккуратно зачесаны назад, одет он был в длинный желтый плащ. От уха до внутреннего кармана тянулся вьющийся провод слухового аппарата. Мужчина, прищурившись осмотрелся. Это был Гордон Коул, директор регионального отделения ФБР в Филадельфии, уже бывавший несколько раз в городе. Большой Эд был плохо знаком с ним.
С противоположной стороны из машины выбрался еще один мужчина. Его Большой Эд знал довольно хорошо, так как в свое время, этот человек оказал весьма значительную помощь в ведении расследования дела Лоры. Судмедэксперт, специальный агент ФБР Альберт Розенфилд. Характер у Альберта был таков, что этот человек очень тяжело уживался в обществе. Твин Пикс Розенфилду не нравился, и это отчетливо читалось прямо на лице специального агента.
Эд поднялся перед подошедшим к нему Коулом. Гордон, глядя Эду прямо в глаза, громко, по слогам произнес:
-Полный бак!
-Одну минуту. – Сказал Эд, протирая ухо.
Он направился к колонке.
-Доброе утро, агент Розенфилд. – Сказал Эд, подойдя к машине и открутив крышку бензобака.
-Доброе утро, мистер Харли. – Без всякого выражения ответил Альберт, глядя на серые тучи. – Но, честно говоря, я нахожу в подобном утре мало доброго. Плохая погода, плохой сон и ужасная головная боль, являющаяся реакцией на резкую смену климата негативно повлияли на мое сегодняшнее настроение. Впрочем, как дела у вас?
-У меня все нормально. – Ответил Эд, опустив взгляд. - И что же послужило причиной вашего очередного визита в Твин Пикс? – Поинтересовался он.
-Что? – Из-за его спины донесся крик директора Коула.
-Я разговаривал с агентом Розенфилдом! – Крикнул в ответ Эд.
-Меня зовут Гордон Коул. – Прокричал Гродон. – Я - директор регионального отделения ФБР в Филадельфии. До меня дошли вести о плохом самочувствии моего агента, и я приехал проведать его, а также выяснить все о его состоянии. – Коул кивнул, давая понять, что сказал все.
–Вчера нам позвонил Гарри. Он сказал, что тут что-то произошло с Дэйлом, - объяснил Альберт, - что Купер задержится в Твин Пикс ненадолго. Гордон же очень чутко относится к своим агентам. Ну а Куп у него на особом счету.
-Понятно. – Кивнул Эд. – С вас семь долларов.
-Я заплачу. – Сказал Альберт.
Розенфилд извлек из кармана десятидолларовую купюру и протянул ее Эду, показав жестом, что тот может не давать ему сдачи.
-Я заплачу за бензин. – Крикнул Коул из-за спины Эда.
От неожиданности Харли вздрогнул.
-Агент Розенфилд уже расплатился. – Крикнул он в ответ.
-А? Сколько я вам должен? – Снова крикнул Коул.
-Я уже расплатился! – Крикнул Альберт, демонстративно подняв перед собой чек.
Коул кивнул и поднял вверх большой палец. Он прошел к машине, но прежде, чем забраться в салон, он остановился и вновь осмотрелся по сторонам.
-Ты слышишь, как громко веет ветер, Альберт? – Спросил он.
-Нет, но я очень хорошо чувствую его. – Ответил Розенфилд, открыв дверцу машины.
-О чем он говорит нам? – Спросил у Альберта Коул.
-О том, что если мы не сядем сейчас в машину, то я наверняка заработаю простуду? – Предположил Альберт.
Коул посмотрел на два пика, возвышавшихся над лесными верхушками. Он словно пропустил слово Розенфилда мимо ушей. Гордон молча забрался в машину, захлопнув за собой дверцу.
Энди Бреннон, второй помощник шерифа города Твин Пикс, никогда не отличался ни храбростью, ни сдержанностью, ни внешними данными. С детства он был весьма хилым, пугливым и меланхоличным. Однако же, все его негативные качества компенсировались тем, что доброте Энди не было предела.
Он был поздним ребенком, и мать его умерла рано. Ей очень хотелось подержать на руках внука, но Энди тогда было всего около двадцати лет. Отец умер еще раньше. Практически, мать сама воспитала будущего помощника шерифа, хотя и предположить не могла, что ее сын захочет работать в департаменте шерифа. Его слова про эти намерения она всегда воспринимала только лишь как шутку.
Энди был человеком очень чувствительным, каких мало. Вид крови ужасно пугал его. К огнестрельному оружию он очень долго испытывал отвращение. Услышав колкость в свою сторону, Энди обычно поникал и, потупившись, уходил прочь под глумливые насмешки других…
А когда помощник шерифа Бреннон учился в высшей школе он был одним из самых популярных предметов для насмешек. Одинокий, всегда в клетчатой рубашке, Энди чувствовал себя ущемленным. Он не мог понять той жестокости, которую проявляли к нему другие ребята. И возможно, его решение стать помощником шерифа было вызвано желанием сделать мир более справедливым. Хотя он часто мысленно рисовал в мыслях, как расправляется с подлецами, в жизни ему это удавалось намного реже.
Тем не менее, опыт показал, что даже у него были зачатки героя.
Ко всем прочим порокам Энди относилась еще и неуклюжесть. Когда в Твин Пикс приехал агент Купер, он и шериф вместе со своими помощниками принялись за поиски убийцы Лоры. Расследование вывело их на однорукого торговца обувью, мистера Жерара. Благодаря Ястребу, который, собственно, и выследил этого человека, Купер и работники департамента шерифа узнали место проживания Жерара. И вот, во время его задержания, Энди по своей всегдашней неуклюжести выронил револьвер и тот, естественно, пальнул. Дэйл очень строго отчитал Энди за тот случай. Позже, в тире, Бреннон показал худшие результаты по стрельбе. Эти два события побудили Энди всерьез заняться стрелковой практикой. Он каждый день по два раза спускался в подвал участка, где располагался тир, и упражнялся. И вот однажды, несколько дней спустя, когда Куперу удалось довольно серьезно продвинуться в расследовании, и когда он выманил из Канады одного из подозреваемых в убийстве Лоры, Жака Рено, тот, почувствовав, что попал в западню выхватил пистолет и нацелил его на шерифа. В той ситуации всех охватил шок и оцепенение. Гарри Трумэн мысленно распрощался с жизнью… И каково было всеобщее удивление, когда раздавшийся в ночи выстрел поразил не шерифа, а Жака! Энди сам удивился скорости собственной реакции и меткости.