— Доказать на основании чего? — заинтересованно уточнил адъютант.
— На основе видео из госпиталя. Понимаете, если бы личность волхва находилась в теле Щербатова, он бы провел инициацию Волконского, а не Куракин. Я склонен предполагать, что у волхва хватило ума подстраховаться и не доверять даже близким соратникам. Мне кажется, никто, кроме Куракина, не может провести инициацию. Ну, это как рисование. Можно нарисовать человечка за минуту, как дети его рисуют. Для этого не нужна координация, знание пропорций. Но если вы хотите написать копию серьезной картины, вам придется потратить время на развитие глазомера и пластики пальцев. Чтобы сплести заклинание ослепления, нужно секунд десять. Чтобы сплести Нить для инициации нового мага, нужно не меньше сорока минут. Неподготовленный, недавно инициированный человек не сможет этого сделать без достаточно длительных тренировок, даже если будет знать структуру плетения в точности или иметь видеозапись магических последовательностей.
— Длительных? Насколько?
— Думаю, понадобится от трех дней до недели при каждодневных многочасовых тренировках. Скорее всего ни Щербатов, ни Светлана Куракина этого не умеют. Их не научили. И пальцы у них еще недостаточно развиты. У волхва в теле Куракина есть мощное преимущество — он всех опережает недели на три в развитии магической пластики. Ну, судя по видео.
— Так-так. — Адъютант задумался. — Рыбарю не говорите.
— Не собираюсь. Я далеко не дурак, и прекрасно понимаю, что с вами у меня больше шансов выжить, чем с Рыбарем.
— Не только выжить, — заявил адъютант. — Я намерен полностью перекроить текущую социальную структуру Империи.
— Переворот?
— Не обязательно, — ответил адъютант. — Переворот сложен в исполнении, а еще сложнее после него удержать власть. Я думаю, для достижения моих целей достаточно мощного террора. Поставить столицу империи на колени, а затем выдвинуть требования.
— Смело. — Соронский задумался.
— Вменяемо. Переворот, который задумал Рыбарь, намного сложнее и до совершения, и во время совершения и после него. Тогда как мощный террор способен разово решить целый спектр проблем без смены власти.
Между высотками появился Рыбарь в сопровождении трех вооруженных бойцов. В руках у него повис на коротком древке белый флаг переговорщика.
— Внимание! — раздался в эфире голос разведчика. — На тепловизоре метка. Балкон четвертого этажа. Двое.
— Принял, — ответил Рыбарь. — Командирам ударных групп готовность. Без необходимости никого не убивать, замучаемся потом трупы утилизировать.
Глава 5
В дозоре на балконе четвертого этажа стояли двое бомжей, они сразу заметили белый флаг в руках Рыбаря.
— Предупрежу Черепа, — сказал один.
— Да. Скажи, все с оружием, но не ляги и не "горшки".
— С чего взял?
— Тупой ты, Кирпидон стал. Клея надо меньше нюхать. Сам подумай, хоть раз ляги с белым флагом в такие места ходили?
— И то верно.
Кирпидон, тяжело дыша, протиснулся в дверной проем, выбрался на лестницу, перегнулся через перила и крикнул двоим на лестнице:
— Эй, шухер! Черепу скажите, у нас гости. С оружием, но не ляги.
Внизу витиевато выругались. Раздались торопливые шаги по лестнице.
Череп, начальник гвардии Клеща, услышав возню на лестнице, прихватил самодельную аркебузу с погашенным фитилем, и выскочил на балкон. Десять гвардейцев остались в комнате — кто-то за столом с водкой и нехитрой закуской, кто-то лежа на матрацах вдоль стен. Кирпидон с любопытным видом тоже протиснулся в дверь.
— Внимание в эфире! — раздался голос разведчика в гарнитуре Рыбаря. — Появилась новая цель. Второй этаж. С оружием.
— Первый снайперу, — ответил Рыбарь. — Держать на прицеле. Остальным оставаться в готовности к штурму.
Череп оценил ситуацию и пришел к выводу, что если бы гости хотели вынести бомжовник, они бы не стали поднимать белый флаг.
— Поджечь фитили! — негромко приказал он гвардейцам, и те кинулись к валявшимся в углу аркебузам, сделанным из водопроводных труб. — Кирпидон, вали к Клещу, надо поднимать общую тревогу.
Гости не спешили, но шли уверенно. Череп не мало чужаков отправил на тот свет собственными руками, и еще больше, когда Клещ назначил его командиром гвардии. Вот только среди упокоенных не было настолько хорошо вооруженных. Трое держали наготове короткие штурмовые автоматы, у одного, который шел с флагом, такой же автомат висел на ремне. Все в бронежилетах и хорошей экипировке. У одного на шлеме прибор ночного видения.