— Заклинание ослепления. Действует минуты три, за это время, думаю, прибудет кавалерия.
— Что же вы их сразу не ослепили?
— Это ненаправленное заклинание, действует во все стороны. Ты бы тоже ослеп. И как бы тогда совершил свои подвиги?
— А серьезно?
— Серьезно плести сложное заклинание с петелькой, ограничивающей радиус действия, довольно долго при моей тренированности пальцев. Если же делать простое заклинание, оно долбит во все стороны метров на сто. Что это значит?
— Ну…
— Без всякого "ну". Это значит, что весь персонал ювелирного центра ослеп бы, началась бы паника, а тут лестницы, эскалаторы, стрельба и огонь. Много людей могло погибнуть, а мы и так справились. Теперь надо выводить остальных. Внизу пожар, хрен знает, до какой степени он разгорится. Идем, надо объяснить всем, как выйти на крышу.
Они спустились через люк на третий этаж, но ожидаемого жара не было, с потолка лупили тугие струи системы пожаротушения.
— Но если бы они вас повязали? — не унимался Мирошник. — Тогда бы все равно пришлось применять ослепление
Он утер рукавом намокшее лицо.
— Нет. — Макс тоже моментально промок до нитки и, шлепая ногами по лужам, направился к торговым сегментам третьего этажа. — Они бы меня не повязали, а шарахнули шокером, а это судорога, спазм, скрюченные пальцы. Ими не сплетешь ничего, для этого нужна тонкая пластика.
— Рисковый вы человек, — с восхищением произнес Мирошник. — Я бы сдрейфил, как вы выразились, и точно бы пульнул заклинание. Если бы умел.
— Вот этим опытный боец отличается от салаги, вроде тебя.
— Вы себя так вели, словно были на настоящей войне, — произнес Мирошник задумчиво. — Вы были похожи на солдата из фильма. Но в биографии Максима Щербатова ничего такого нет.
Макс вздохнул. Ну, не станешь же первому встречному охраннику объяснять, что ты не всемирно известный борец-чемпион Максим Щербатов, а Макс Громов, командир отряда спецназа, попавший в тело Щербатова волей случая. Это в Тайном Приказе, когда давал показания после инцидента с бандитами, лучше было выкладывать правду. Да и то не факт, что поверили. А тут зачем? Пусть обыватели и журналисты думают, что Максим Щербатов внезапно обрел магические способности, некогда присущие представителям его рода. Так проще для всех. Ну и маскировка хорошая. Спрятался в чужом теле, и мало кто раскусит, каков ты есть на самом деле.
— Это я фильмов насмотрелся про войну, — отшутился Макс. — Кстати, о фильмах. Камер много тут понатыкано?
— Нормально. Засняли бой со всех ракурсов. Это просто охренеть, как круто. Я мочу террористов на пару с самим Щербатовым.
— Девушки будут взирать на тебя с почтением. — Макс рассмеялся.
В торговых сегментах, не смотря на погасший пожар, все еще царила паника. Продавцы, консультанты, администраторы, покупатели, все из разных сословий, вели себя совершенно одинаково — орали, визжали, метались, сбивали друг друга на пол, топтали. Макс представил, что бы началось в случае применения ослепления и содрогнулся.
"Кровь у всех красная, — подумал он. — Хоть какое ты сиятельное сиятельство".
Ему с самого переноса было до крайности непривычно, что власть в государстве принадлежит аристократам. В родном мире Макса Россией управляли демократические силы, Санкт-Петербург назывался Ельцинградом, шли почти непрерывные локальные и гражданские войны, восстания, протесты, массовые беспорядки. Много, в общем, работы командиру взвода специального назначения.
Тут было спокойнее. Намного. Да и намного смешнее. Чего стоили хотя бы заведения с сословными ограничениями, куда пускали лишь дворян после проверки сословной карты. Ну и много чего еще, от вычурных обращений друг к другу, до представлений о ругательных словах, самым ужасным из которых был "хрен".
— Вызывай начальство по рации, пусть вылезают из щелей и спасают людей, — велел Макс.
Он набрал в легкие воздух и гаркнул изо всех сил, словно командовал взводом под минометным обстрелом:
— Тихо, всем успокоится! Работает Тайный Приказ! — Он достал из внутреннего кармана удостоверение с ярко сияющим голографическим знаком и поднял высоко над головой. — Все паникеры понесут суровую ответственность! Всем оставаться на местах до начала эвакуации. Пожар локализован, террористы обезврежены. Опасность никому не угрожает.
Народ замер. Спокойствие этого мира держалось на страхе, это Макс еще пару недель назад понял. В первую очередь на страхе перед Тайным Приказом, во вторую на страхе перед возможным взрывом недовольства низших сословий.