— Ещё раз попробуешь, и я отвечу взаимно, — с вызовом сказал Коналл, развернувшись лицом к Тириону.
Фрустрированный сверх меры, Тирион заорал «Глупец!», но было уже слишком поздно. Мойра шагнула к брату, и положила ладонь ему на плечо. Секунду спустя молодой маг осел на землю без сознания.
К этому моменту он почти добежал до них, но Мойра потянулась рукой к Ариадне, и рявкнула Тириону приказ:
— Стой, или она умрёт. — С её руки на несколько футов вытянулись чёрная лапа из эйсара. У неё были длинные, тонкие пальцы, оканчивающиеся смертоносными когтями, и эта лапа обхватила Королеву, едва не касаясь её. Центральный коготь замер над сердцем Ариадны подобно кинжалу, готовому вонзиться в её грудь.
Тирион не медлил — он прыгнул вперёд, вытянув облачённые смертоносной силой руки вперёд. Глаза Мойры распахнулись от удивления, и голова дракона нырнула вниз, метнувшись к Тириону подобно наносящей удар змее — но он оказался быстрее их обоих.
Его наручные клинки вонзились в грудь Мойры, и в тот же момент челюсти Каруина сомкнулись вокруг его туловища. Из его тела брызнула кровь, но руки Тириона были по запястья погружены в её тело, когда зубы Каруина пробили его щит и вонзились в его плоть. Обычным зубам это было бы не под силу, но драконы Мордэкая были оснащены зачарованными зубами и когтями, и за ними стояла такая физическая сила, которой не мог сопротивляться ни один смертный маг.
Мойра умерла почти мгновенно, в то время как челюсти Каруина остановились, едва не раздавив его до конца. Дракон выпустил его из пасти, и Тирион упал на землю, истекая кровью через по сути дюжину колотых ран — но он был жив.
Ариадна стояла рядом, глядя на него в шоке, слишком ошарашенная, чтобы двигаться или реагировать, пока Тирион начал быстро латать наиболее серьёзные раны. Некоторые из них были смертельными, и без принятия срочных мер могли его убить. Работая, он поглядывал на мёртвое тело Мойры, и бормотал себе под нос:
— Ты меня неправильно поняла. Я скорее убью врага, даже рискнув другом. Лучше жить ублюдком, чем умереть героем.
Магия, покрывавшая тело Мойры, начала сползать, и по мере таяния иллюзии он увидел, что это был очередной крайтэк. Тирион в замешательстве уставился на него. «Это же точно был её эйсар. Ошибиться невозможно».
Затем лицо Мойры поднялось из этого тела подобно признаку, и с пренебрежением уставилось на него:
— Она в тебя влюблена. Ты знал об этом?
Тирион схватил странного заклинательного зверя своим эйсаром, порвав на части, но она не закончила говорить:
— Ты уже проиграл, — сказало существо голосом Мойры. Звук был таким, будто она нашёптывала ему на ухо:
— «Как долго, по-твоему, мне требовалось, чтобы забраться внутрь после уничтожения твоего щита?»
Он чувствовал ростки её воли, вившиеся через его разум, пленившие его в собственном теле, но они быстро слабели. Её сила была отрезана.
Тирион боролся, разрывая окружавшие его и заполнявшие его обзор тени, и тьма начала таять, но он всё ещё слышал её смех в своих ушах. Он крикнул призраку внутри себя:
— Ты с самого начала была подделкой!
Ответом ему был новый взрыв смеха:
— «Как и ты». — Её голос стал слабеть.
— Я жив, а ты — проиграла, — ответил он. Она умирала, а он был силён, его сущность была невредимой, но когда она уже истаивала, он услышал её последние слова:
— «Ты не заслуживаешь любви».
После этого она исчезла, а Тирион остался лежать на земле, слабы и истощённый. Он больше не мог держать глаза открытыми, но он решил, что достаточно позаботился о своих ранах, чтобы не умереть. Через некоторое время он услышал оклики ищущих Королеву людей, и узнал баритон Сэра Харолда.
Ариадна наверное к тому времени пришла в себя от шока, поскольку ответила:
— Сюда.
Он слушал шаги крупного мужчины, спешившего к ним. Тирион был слишком слаб, чтобы говорить, и его сознание начало гаснуть, но он услышал следующий разговор:
— Что случилось? — с тревогой спросил Харолд.
— Тирион предал нас, — ясным голосом сказала Королева. — Взять его.
Глава 16
Через несколько часов Ариадна сидела у кровати в одной из гостевых комнат дворца. Конкретнее, это была спальня Сэра Коналла, и на матрасе, вытянувшись, лежал сам молодой рыцарь, всё ещё крепко спавший.
Крепко, но не мирно — лицо Коналла было бледным, а его кожа была горячей на ощупь. По ту сторону кровати стоял мужчина, вытянув руку над животом молодого человека. Гарэс Гэйлин был здесь уже некоторое время, но когда он убрал руку и заговорил с Королевой, лицо его было смирившимся: