— Леград? — не поверил магистр Хорит своим глазам.
Я с улыбкой кивнул и скользнул в сторону, освобождая место уже скидывающему невидимость Седому. Я и не сомневался, что он не устоит перед этой возможностью и не станет молча слушать в стороне.
Через вдох полностью видимый Седой шагнул вперёд и тоже согнулся в приветствии:
— Комтур Аранви приветствует старого магистра, — кольнувший его болью Указ, он привычно проигнорировал ради такого момента.
— Кхм, — магистр Хорит, ещё миг назад растерянный, непонимающий, собрался, сосредоточился, это было отлично видно по его лицу и череде сменивших друг друга эмоций, поднялся и улыбнулся, произнося шуточный ответ. — Я, конечно, не молод, но и не так уж стар.
Я пожал плечами:
— Тут ничего не поделать. Я для него молодой магистр, а вы, выходит, старый.
— Но больше мне интересно, — шагнул из-за стола магистр Хорит, чтобы вернуть приветствие, — откуда у меня в Ордене подобный комтур. Или… — он прищурился. — Не у меня в Ордене?
Я кивнул:
— Вы верно поняли, магистр Хорит. Аранви комтур той, основной части Ордена, которую Страж когда-то объявил вам распущенной.
Седой выпрямился, зыркнул за спину злым, тяжёлым взглядом:
— А ты чего замер?
— А что я? — раздался уже даже какой-то привычный голос Пересмешника из пустоты. — У меня только один господин, делающий невозможное. То, что у него есть свой господин, ничего не меняет. Его господин — не мой господин. И, кстати, я левее, ты смотришь в пустоту.
Я развёл руками, видя, как недоумённо вслушивается магистр Хорит в эту перепалку:
— Прошу прощения.
Но он лишь махнул рукой:
— Пустое, — снова улыбнулся. — Как вижу, у тебя и подчинённые тебе под стать, Леград.
Я же неожиданно понял, что мне приятно слышать так редко используемое имя. Дожился, мне приятно, когда вспоминают моё настоящее имя.
— Ты… — магистр Хорит запнулся. — Ты теперь наш Страж, Леград?
— Нет, — покачал я головой. — Это будет долгий разговор, магистр Хорит.
— Тогда, — он глянул на дверь, закрывшуюся за невидимым Пересмешником, затем на свой большой стол с бумагами и свитками. — Нужно распорядиться о напитках и прочем, сейчас я…
Меня аж перекосило от этих напитков, и я торопливо вскинул руку:
— Нет-нет-нет, магистр Хорит. Ничего не надо. Мы обойдёмся своим.
Насчёт долгого разговора я ничуть не ошибся, скорее даже недооценил, ведь я не просто рассказывал, но и отвечал на множество вопросов магистра Хорита.
— Так, значит, распущен, не означает — исчез?
В этот раз ответил Седой:
— Мы были юношами, старый магистр. Резкими на мнение и действие. Мы не хотели исчезать и становиться никем. Мы изо всех сил пытались сохранить то, частью чего были, и даже повеление Императора мало что для нас значило.
…
— Я и не рассчитывал, что медальон сослужит такую службу, — задумчиво произнёс магистр Хорит.
— Зачем вы вообще отдали его мне, магистр? — задал я вопрос, который давно не давал мне покоя. — И зачем вписали в него меня — преемником? Молча? Ничего не сказав.
Магистр Хорит тяжело вздохнул и на глазах постарел, осунулся:
— В тот день на Арене я увидел, как близки мы к краху. Увидел, как наши враги легко обходят законы и правила Пояса при полном попустительстве тех, кто должен контролировать их соблюдение. Вмешательство Стража ничего не меняло. Стражи редко приходят по своему желанию, а грозить их жетоном каждый день… Смешно, — искривил губы магистр Хорит. — Я просто не хотел, чтобы символ власти попал в руки Дизир, когда мы тоже окажемся… распущены. Я просто хотел, чтобы от нас уцелело хоть что-то.
Это был не тот ответ, которого я ждал, но уж лучше…
Взгляд магистра Хорита прояснился, он выпрямил спину и твёрдо сказал:
— В тот день я вручил судьбу Ордена в руки Неба. Как показала жизнь — ничего лучше я не смог бы придумать за всю свою жизнь.
У меня по спине пробежала дрожь. Не та, что бывает от Прозрения и холода его стали, а другая, дерущая не холодом, а жгучим морозом.
Магистр Хорит же не замолкал:
— Кто ещё сумел бы стать магистром главного Ордена? Кто ещё сумел бы вернуться в Тюремный пояс, невзирая на запреты и невозможность подобного?
Я сглотнул ком и глухо возразил:
— Магистр Хорит, вы меня перехваливаете. Это лишь случайная возможность, за которую я ухватился.
— Но эта возможность тебе выпала, не так ли? Тебе, не кому-то другому.
В разговор, спасая меня, вмешался Седой:
— А вы очень мудры, старый магистр.
— Возраст, знаешь ли, — усмехнулся тот в ответ и закашлялся, услышал следующие слова Седого.