— Брат, у меня к тебе просьба есть… э-э-э… этого… интимного характера.
Я чуть не икнул от неожиданности и на всякий случай повернулся к Егору лицом — вдруг спиной опасно, потому что он нетрадиционный.
— Ну? — спросил я настороженно.
— Я вот не пойму, нравлюсь я или нет.
— Кому? — еще больше насторожился я и отступил на шаг.
— Наталье, кому же еще. Вроде она мне улыбается, выделяет… А вроде и нет. Непонятно.
— Так подойди и спроси, — с облегчением сказал я. — Кто мешает-то?
Алтанбаев пожал плечами и шумно почесался. Я посоветовал:
— Пригласи ее куда-нибудь. Если пойдет, значит, нравишься.
— Я пригласил, не пошла…
— А куда пригласил? — осторожно поинтересовался я.
— На футбол. Наши в воскресенье играют, мне два билета обломилось, ну я и пригласил. Так-то бабла у меня мало, чтобы в ресторан. Раньше девки сами мне давали, я как-то и не старался.
— Ну ты даешь, — усмехнулся я. — Натка-то — девчонка, ей футбол неинтересен. А давали — кто?
— Ну, Ласку ты знаешь, Катька рыжая такая есть.
— Не Карасиха, и то хорошо.
— Гонишь? — обиделся Алтанбаев и набычился.
— Да шучу я! Ну ты сравнил этих девок и Наташку. Она в театре играет, в Москву поступать хочет на актрису. Парень ее был художник-декоратор.
— Был? — сделал стойку Егор. — Это ты к чему ваще? Что она фифа у тебя балованная, цены себе не сложит?
— Можешь и так считать. Тебе с ней будет непонятно, а ей с тобой — скучно. Потому я и говорю, учись, тогда будешь нравиться порядочным красивым девчонкам, а не… всяким.
— Ну ты говнюк, — обиделся Алтанбаев.
— Учись, — повторил я, улыбнувшись. — Я ж добра тебе желаю.
— Ты как дядька мой говоришь.
— Ну, если Натка для тебя не просто очередная тёлка, ты задумаешься, как ее заполучить. А чтобы заполучить ее, есть только один способ: стать интересным. Просто не получится.
— А я чё? Не интересный?
— Голь ты перекатная без денег и будущего, — не стал его обнадеживать я и напугал перспективой: — Лет пять тебе будут давать деревенские розетки, но они ж нюхают и бухают, потому скоро станут жабами неликвидными. Ты время потеряешь, отупеешь, опустишься, будешь перехватывать шабашки на стройках. Кому ты такой нужен будешь? Так что учись, — внушил ему я. — Ты можешь все исправить, еще не поздно. Все в твоих руках!
Расстались мы холодно. Даже если он на меня смертельно обидится, внушение учиться будет действовать.
К Наташке я, естественно опоздал, в театр приехал в начале седьмого, когда она уже должна была работать. В холле театра наткнулся на Андрея, который тащил нарисованный трон. Увидев меня, он выронил декорацию и замер.
— Привет! — я поднял руку и подошел к нему. — Не знаешь, где Наташа? Она мне срочно нужна.
Несостоявшийся зять потупился и пробормотал:
— В малом зале. Ты не подумай, я все понимаю. Все. И стараюсь не попадаться ей на глаза.
— Спасибо за адекватность, Андрей. Где малый зал?
— По коридору направо. Последняя дверь слева.
— Как дела с твоей квартирой?
— Пока тихо, никто не выгоняет.
— Пока не поздно, тебе надо подать в суд на мошенников. Доказать, что мать была недееспособной из-за болезни.
Он хотел что-то сказать, но махнул рукой, поднял декорацию и потащил дальше. Нескладный безобидный человек, не приспособленный к жизни. За последнее время Андрей сильно похудел и осунулся. Он и правда любит Наташку, но что толку? Его собираются выгнать из собственной квартиры, а он пустил все на самотек.
Хотелось остановить его, предложить помощь… Но что я изменю, когда он сам и не думает бороться? Толкать его? Тащить на себе, как это делала сестра? Причинять добро? Ходить по судам вместо него? Больше мне делать нечего. Хотелось, чтобы он остановился и попросил о помощи, да хоть совета спросил, но Андрей не обернулся.
Наташка стояла возле двери в компании престарелых актрис и что-то оживленно обсуждала. Заметила меня и побежала навстречу, доставая из сумочки листок бумаги.
— Фух, ты еще успеешь! Смотри, вот три адреса, квартир больше нет, только части домов и флигели. Тут все написано. Адреса и где во сколько надо быть. Первый адрес — через полчаса. Успеешь. Это все, что сдается в Николаевке с телефонами. — Она тяжело вздохнула. — Хотела бы с тобой, но увы. Надеюсь, хоть что-то подойдет.
— Будем искать дальше, в Южном, — сказал я. — Жить в клоповнике или с невменяемыми хозяевами под боком — еще хуже, чем с родителями.
— Наверное, — вздохнула она. — Но там я хоть буду не в уголке на кухне.
Сказав это, Наташка убежала к своим.
Повертев листок в руках, я мысленно пожелал себе удачи. Пусть хоть сегодня повезет!