– Вот оно, значит, как. Ну что ж, спасибо за информацию, – сказал я, развернулся и направился к выходу.
– Э, а развязать нас? – окрикнул меня Бурундук.
– Сами как-нибудь справитесь.
Я вылез по лестнице из подвала, осторожно переступил через прогнившие доски и вышел наружу. Время уже было за полночь. Прикидывая в уме, как бы мне всё это донести до стражников так, чтобы они мне поверили, я побрёл в сторону города. Конечно, нужно было бы взять пленников с собой. Но как бы я один смог поднять бандитов наверх, не освобождая их?
Всюду было темно, поэтому я ещё издали заметил приближающийся огонёк. Это была телега, запряжённая лошадью. Остановившись и сойдя с дороги, я смог разглядеть двух человек: один, тот, что был покороче, управлял повозкой, другой, более длинный, сидел в ней, прислонившись спиной к борту. Через минуту я уже мог слышать их голоса.
– Непруха, она и есть, – говорил один голос.
– Перестали в наши края богатые лопухи соваться. Так и с голоду подохнем скоро, – говорил другой.
– Сейчас узнаем, а ну как Ежу с Бурундуком больше повезло? А нет, так хоть скотину эту зарежем, да зажарим.
Лошадь недовольно фыркнула и встряхнула головой.
– Опа, дружки пожаловали, – сказал Гвалт. – Ну давай хоть этих немножко поубиваем.
Я повернул голову и взглянул на башню, потом ещё раз посмотрел на телегу, прикинул с какой скоростью она едет, развернулся и рванул в обратную сторону. Домчавшись до башни, я взбежал вверх по ступеням и оказался наверху как раз вовремя: повозка уже сворачивала с дороги, приближаясь к башне. Я окинул взглядом вершину башни, заприметил пару больших камней, отковырнул ещё несколько с бортов и сложил их рядышком точно над входной дверью. Телега замедлила ход и остановилась шагах в десяти от входа. Пока высокий бандит, ранее сидевший в телеге, забирал из неё какие-то пожитки, коротышка, управлявший повозкой, слез с облучка и уже собирался распрягать лошадь, как вдруг что-то услышал.
– Кажися, опять Ёж визжит, – сказал он.
– Ничего от твоего слуха не скроешь, Крот. Чего визжит-то?
– Кажися, у Бурундука чего-то просит. Чтобы тот ему чего-то сильнее тёр.
– Дьявол! – выругался разбойник. – Вечно беда с этими недоумками. Пойду гляну, чего у них там.
Он взвалил на плечо небольшой тканевый мешок и направился в башню. Я приготовился, держа один из булыжников на вытянутых руках прямо над входом. Когда бандит уже выставил ногу вперёд, чтобы сделать последний шаг до двери, я отпустил камень. С глухим стуком тот угодил злодею в голову. Разбойник выронил мешок, обмяк и свалился там же, где стоял.
– Ты чего это, Хорёк, уронил что ль чего? – спросил его Крот, пытавшийся отобрать у лошади удила.
Не дождавшись ответа, он развернулся и увидел лежащего на земле подельника. В тот момент, когда он подошёл к телу, я уже был готов отправить следом второй камень. Осыпавшаяся каменная крошка зашуршала под моими сапогами, подошедший бандит поднял голову, и отпущенный мною камень угодил ему прямо в лоб. Крот повалился поверх своего товарища.
Глава 17
На стенах города горели факелы. Я подъехал к воротам, остановил лошадь, спрыгнул с повозки, на которой лежали бессознательные тела Крота и Хорька, и несколько раз ударил кулаком по дубовым доскам. Шаги, шум, и уже знакомое окошко вновь распахнулось.
– Ну, чего тебе?
– Готово.
Глаза из окошка недоумённо посмотрели на меня.
– Ну, то есть исполнено ваше поручение.
– А где похищенная девица?
– Не было никакой девицы. Могильщик ваш сам всё это подстроил. Не удивлюсь, если он и свою дочурку того, прикопал уже.
– Чем докажешь?
– А вон у меня в повозке два живых доказательства лежат. Вроде бы, живых.
Привратник пристально посмотрел на меня, захлопнул окно, что-то крикнул, куда-то отошёл, а минут через пять раздались многочисленные шаги, и тяжёлые городские ворота начали медленно открываться.
Стражники выстроились вдоль распахнутых створок по трое, а тот, с которым я разговаривал, прошествовал к телеге и воззрился на бессознательных разбойников.
– Знакомьтесь, Крыса и Суслик, – сказал я. – В подвале башни ещё двое связаны.
Низкий рыжебородый стражник ещё раз оценивающе посмотрел на меня и махнул рукой своим бойцам. Двое ближайших охранников помоложе подбежали к телеге. Один взялся управлять повозкой, другой – сторожить пленников. Я же в сопровождении бородача проследовал за стены города вслед за ними.
В городе было светло как днём. Вдоль широкой дороги тут и там стояли столбы, на каждом из которых висело по несколько факелов; из окон вплотную расположенных домов также светил яркий свет, доносилась музыка, смех, брань и крики. Между домами сновал подвыпивший народ, а в кустах и около крылец некоторых зданий были видны развалившиеся прямо на земле спящие тела. На каждом доме висела деревянная вывеска. На большинстве из них были изображены бутылки, бочонки и кубки.