— У тебя Nescafe GOLD? — смакуя кофе, поинтересовался он.
— Ну, я не бедствую, могу себе позволить. Пей, не стесняйся. И шоколад бери, ты любишь, ещё помню твои предпочтения. Рассказывай.
— Сейчас расскажу. Так чем ты занимаешься?
— Психотерапия, гипноз. Я защитилась.
— Я помню.
— Нет, я про докторскую, получила лицензию на частную практику, из института Бехтерева практически ушла. Но не совсем. Там я работаю для души, а здесь — на хлеб с маслом.
— Молодец!
— Анисимов, ты мог жить так же, но предпочёл… А что ты, собственно, предпочёл? — высокомерно вскинула брови, улыбнувшись.
— Свободу и чистую совесть, — он улыбался ей в ответ.
Она рассмеялась, явно гордясь зубами. Высокая, стройная, надменная, знающая себе цену женщина. Всегда была такой, даже тогда давно — после окончания института. Она позволяла себя любить. Королева! Только любил ли? Судя по ежедневному сексу, наверно, любил.
— Не будем препираться. Каждый выбрал свой путь сам. Рассказывай, — обрубила она малейшую возможность уйти в воспоминания и выяснение отношений.
— Вера, у меня есть пациентка после трепанации, с тотальной амнезией. Она сохранна во всём, то есть интеллект, способности, навыки — всё осталось, кроме воспоминаний. Допустим, краниопластику я ей сделаю, череп восстановит форму, но память от этого не вернётся. Я хочу ей помочь.
— Она красива?
— Да, очень.
По лицу Веры пробежала тень. Конечно, она понимала, что у бывшего мужа будут другие женщины, но его забота о пациентке и восхищение ею неприятно задели.
— Ты хочешь вернуть ей память или убедиться в том, что память к ней никогда не вернётся? — с вызовом спросила она.
— Попробуй гипноз, — невозмутимо ответил он.
— Давай я сама решу, что буду делать.
— Я оплачу.
— Нет, позволь помочь тебе просто так. Я много думала о тебе. Не перебивай! Я виновата и была не права, если я что и доказала, то именно то, что я виновата перед тобой, я не имела права так с тобой поступать, с нами… — Вера жестикулировала руками, говорила пафосно, пытаясь объяснить.
— Вера, наш брак был ошибкой. Вот и всё.
— Был ошибкой, но то, что я сделала — подлость.
— Прекрати, в результате развода выиграли мы оба.
— Как знать, Анисимов, как знать... — она пыталась встретиться с ним глазами.
— Вера, вернёмся к проблеме. Я привезу Риту сюда?
— Да, давай я запишу её на выходные. Суббота тебя устроит? Говори данные.
— Я не знаю. Женщина лет двадцати пяти, может быть, чуть старше.
— То есть документов нет?!
Он лишь покачал головой из стороны в сторону.
— Как ты собираешься её положить на краниопластику? Без документов-то?
— Это вторая проблема.
— Первая, Толя, первая! Человек есть только со справкой, что он есть. Это уголовно наказуемо. Дорогой мой, тебя могут обвинить в похищении, удерживании силой, в проведение незаконных экспериментов. Живёт она у тебя, так?
— Да, у меня. Не выкидывать же человека на улицу?
— Конечно, особенно если это молодая и, как ты сказал, безумно красивая женщина. Ей документы нужны, прежде чем ты её сюда приведёшь.
— И где я их возьму? У меня есть паспорт, с которым она поступила, но он не её.
— Чей?
— Ничей, я ходил по адресу, думал, родственников найду, а говорят, что фото уже переклеено.
— Так давай переклеим снова.
— Это уголовно наказуемо.
— Толя, вот то, что она находится с амнезией у тебя — точно наказуемо. А фальшивый паспорт у девушки с амнезией… Чувствуешь? Кто что докажет? Ну не помнит она, где паспорт взяла, и как он у неё оказался — тоже не помнит. И ты ни при чём, и документ будет, и делай ты ей кранипластику, и живи, как хочешь. Да хоть женись.
— А если вспомнит?
— Тогда объяснишь все свои благие намерения. Поймёт — твоё счастье. Поэтому постарайся сделать так, чтобы поняла. Так что начнём мы с паспорта.
— Вера, как? Ты умеешь переклеивать фото на документах?
— Ну да, это тема моей докторской, — усмехнулась Вера. — Переработал ты, дорогой, совсем крыша едет. Просто есть у меня нужные люди, те, что сделают и вопросов не зададут лишних. Ты думаешь, всё это, — она обвела пространство руками, — за мой счёт? Нет, спонсоры имеются. А у них возможности почти безграничные. Жду вас в субботу, сделаем фото твоей ненаглядной в парике, я позабочусь. Заодно и поговорю с ней, определюсь, как её лечить лучше.