Но с того дня, как Женя к нему в денник пробралась и чуть под копытами не оказалась, все и началось.
Ася тогда у Мининых ночевала в коттедже, а наутро пошел сильный дождь. Женю на конюшню брать не хотелось, а с кем дома оставишь? И тут Татьяна Петровна её и попросила:
— А ты, Асечка, не можешь сегодня за Женей приглядеть, пока мы с Сашей в кафе с персоналом разберемся и с документацией? Кажется, что быстро, а ведь на полдня растянется. Жалко мне Женю таскать.
— Я могу, — сразу согласилась Ася, — у меня выходной сегодня.
— Вот и хорошо, — просияла Татьяна Петровна, — просто замечательно. Еды сама приготовь, что захочешь, продукты есть в холодильнике. В морозильной камере и мясо, и рыбка. Овощи внизу, а есть и замороженные. Молоко, творог. Пропитаетесь, а мы с Сашей к вечеру что-нибудь вкусненькое привезем.
Вот так и вышло, что Ася осталась в нянях. А Женя-то как обрадовалась! Прыгала, чуть не плясала, обнимала то бабушку, то отца, то Асю. Только расстроилась, что к Лаки нельзя, но Ася её тут же успокоила.
— Погода исправится и пойдем, ему все равно на улицу в дождь вредно, он в деннике будет спать. Может, завтра пойдем к нему. А сегодня я тебе сказки про лошадок расскажу. Хочешь?
— Хочу, хочу, хочу…
Александр с Татьяной Петровной в кафе задержались, тем более что знали: Женя под надежным присмотром. Много чего переделали, потом еще и в Окей на Савушкина смотались — продукты закупили. На обратной дороге, в машине уже, Татьяна Петровна сказала:
— А что бы нам, Сашенька, не попросить Асю пойти в няни к Женечке? Уж больно хорошо они ладят.
— Ну что ты, мама! Ася конюшню не бросит.
— И не надо, но может же сократить. Сейчас она, бедная, и с лошадьми занимается, и денники чистит, а какой из неё конюх. Пусть катается, а остальное время у нас доработает. Не даром же. Договоримся об оплате, и ей хорошо, и нам. И жить будет у нас: до конюшни близко, и с питанием ей так выгодней получится — что мы, девочку не прокормим!
— Да ты меня что уговариваешь, мама, я двумя руками “за”. Ася согласится ли?
— А это ты мне предоставь, я смогу её убедить, вот увидишь.
И убедила! Как ей удалось — Александр недоумевал: при Асиной щепетильности и том, о чем они говорили накануне, насчет злых языков, было маловероятно, что девушка согласится жить в коттедже у Мининых. Однако уже через день он перевез некоторые её вещи, и Ася поселилась в одной из спален на втором этаже.
Татьяна Петровна крепко взяла дело в свои руки. Саша не противился, при матери он стал привычно ведомый, он по жизни всегда её слушался до того дня, как встретил Ольгу. Теперь Ольги не было, и все вернулось на круги своя.
Саша понимал, что мать сводит его и Асю, должен был бы возмущаться, а напротив — радовался. Нравилась ему эта милая девушка. Только никаких особых надежд он не питал. И разница в возрасте у них была приличная, да и все остальное неправильно, потому, что со стороны Минина — вранье.
Со дня на день он откладывал неизбежный разговор, искал предлоги. Основным был запрет Игоря. Хотя, конечно, Ася никому бы не сказала, Александр ей всецело доверял. Раз уж дочь доверил, что о прочем говорить? Нет, не потому он тянул с объяснениями, а потерять её боялся. А еще больше — разочароваться.
Вот скажет он, что нет у него ничего за душой, кроме проектов, — и шарахнется Ася в сторону. Что если она на видимость благополучия купилась? Нехорошо было так думать, но вот Ольга бы точно во главу угла поставила это.
Невольно Минин сравнивал — как говорится, на молоке обжегся, —
но тут же себя и одергивал: не такая Ася, не меркантильная, ничего ей не надо, кроме доброго отношения. И к Жене она привязалась, а Женечка к ней. Просто не разлей вода. И Лакрейм у них третий в команде. Выправляться стал конь на удивление быстро. За месяц в норму пришел, Ася стала понемногу заниматься с ним, а через три месяца в манеже почти в полную силу. Можно было подумать и о соревнованиях, но чтобы выставить Лакрейма, требовалось связаться с его хозяином. Были там организационные моменты. И, конечно, оплата, экипировка — все это Минин мог решить. Для того, чтобы вышло наверняка, он прибег к проверенному средству — пошел к начальству. Благо кафе конюшне за аренду платило немало.
Руку на пульсе всех конных и хозяйственных дел, а также и соревнований держала владелица клуба, энергичная прожженая тетка — Лариса Сауловна Чижова. За глаза её в конюшне дразнили Чижик-Пыжик, она и рюмочку любила пропустить, и курила как паровоз, и вообще больше на мужика была похожа. Сама — чисто доска, лицо грубоватое, с крупными чертами. И материлась, как сапожник. Зато её и конюхи, и жокеи боялись, по струнке ходили, лошади всегда были в порядке, денники чистые, манеж на высоте, фураж закуплен.