Хозяева с удовольствием своих лошадок в клубе держали. Детей привозили заниматься. Ценили порядок и чистоту и уход за животными.
Также и в смене люди покатушничали, кто победнее. Лошади для этого служили клубные, но и с ними обращались терпимо. Лошадей Чижова в сто раз больше, чем людей, любила, не позволяла перегружать и лечила вовремя, ветеринара при конюшне держала своего, так что и клубным лошадкам жилось неплохо.
Вот и явился Минин к Ларисе, принес арендную плату в конверте, бухгалтерия у них своя была, теневая, по документам проходило иное. Деваться некуда: хочешь жить — умей вертеться. Не лежала у Минина душа к играм с налоговой, но и процент непомерный отдавать они с Игорем не могли. Выкручивались как все. На самом деле с новым персоналом и приятным интерьером кафе процветало, Чижик-Пыжик была довольна и Минина встречала милостиво. Даже выпить предлагала каждый раз. Александр отказывался.
— И что ты за мужик! — следовало на отказ возмущенное сетование Ларисы.
— Да уж какой есть, — разводил руками Минин и доставал из внутреннего кармана конверт, клал на стол.
Лариса не пересчитывала, убирала в ящик — верила. На том и расходились до следующего взноса. Все дела они уже утрясли и договоренностей не меняли, потому Лариса с удивлением вскинула глаза, когда Минин задержался и спросил:
— Лариса Сауловна, а можно присяду? Вопрос есть.
— Садись, — кивнула она на стул. — Может, все-таки…
— Нет, спасибо, я за рулем. Вопроса даже два, сначала по прописке. Временная у нас была, а сейчас, наверно, постоянная станет.
— Да ладно, ты, что ли, коттедж купил? На пирожках своих и мороженом заработал? — усмехнулась Лариса.
— Ну что вы, куда там коттедж. Мы на развитие деньги грохнули, теперь отбить надо. И аренда немаленькая.
— Ну уж на аренду не жалуйся! Я с вами по-божески. И где же ты прописан теперь?
— В Александровке этой, где дом. Все там же, просто компаньон мой его купил у сельсовета или дачного хозяйства — я не знаю частностей. Факт тот, что Игорь его купил и всех нас туда прописал.
— А с коттеджем что?
— Там свой хозяин есть.
— Да я знаю. В бегах он, а ты прикрываешь. Эту кухню вашу я сто лет уже как вычислила.
— Мы от вас и не скрывали. — Минин не смутился. Он принимал осведомленность Ларисы без особых опасений, потому что и она с ним была повязана неслабо, так что взаимное молчание уравновешивало комфортное сосуществование. В некотором роде симбиоз, как шутил Игорь. — Так что прописка у нас теперь постоянная и даже Петербуржская, за пятидесятый километр мы не вышли.
— Это хорошо, а то все, кто в Ленобласти — им в Рощино мотаться, а то и в Выборг приходится, а городские все в Сестрорецке дела решают. Понятно с этим. Второй вопрос?
— Адрес хозяина Лакрейма есть у вас? Лучше электронный. Связаться надо.
— Зачем это? И коня, что ли, купить надумали? На пельмени? — Лариса рассмеялась своей шутке, прокуренный голос наждачкой по ушам прошелся. И подумалось Минину, какая же должна быть тяжелая жизнь у этой женщины, что она в такое антиженское существо себя превратила.
— Нет, Асю на соревнования надо от клуба выставить.
— И с чего это я должна Аську выставлять, платить взнос за неё?
— Взнос я заплачу и амуницию всю, что там надо, куплю, только вы скажите, что это от клуба, а то она не возьмет.
— Это точно — не возьмет, детдомовка гордая. Что Майя была, что эта. Дом-то Майкин у вас, считай ничейный, по дешевке купили? А я не успела, Игорек твой подсуетился. Вот ушлый он, дела так и заворачивает, тебя к кафе приставил, а у самого еще фирма в городе. Я и про это знаю. А ты его откуда знаешь?
— Мы учились вместе.
— Войняшки, значит, оба. Есть такая профессия — родину защищать, — снова хохотнула она.
Минина как плетью вытянули, он вздрогнул при любимых словах отца, повторенных этой бой-бабой, но вида не подал. Дело важнее, да и субординацию он не забыл еще как соблюдать. Какая бы ни была Лариса, а начальник — она. Сколько командиров-идиотов он в армии повидал,от младших до старших, ей такое и не снилось, что там могли приказать.
— Было дело под Полтавой, — в тон ей ответил и опять за свое. — Так что, есть адрес дипломата этого?
— А, значит, ты уже всю историю знаешь, как Майка с ним по сенникам валялась. А он на неё запал. Вот дура-то, да? Могла бы сейчас в Германии жить. Все они поблядушки.