Разделение кристаллов по разным отсекам лишь снизили качества устройства. От этого пришлось отказаться после новой серии неудачных испытаний. Белотур всё прекрасно видел, но выделить кристалл не хотел, опасаясь за жизнь Веласа. Ему категорически не нравились эти эксперименты. Он понимал, что с повреждённым кристаллом Велас рискует гораздо сильнее, но надеялся, что без кристалла хранитель вскоре забросит эту затею. Белотура пугали последствия из-за совместного использования различных кристаллов. Возможно, пока один из кристаллов не способен работать на полную мощность ничего страшного не происходит. И никакие эксперименты в лаборатории не могли переубедить его. Одно дело мелкие кристаллики из браслетов, и совсем другое настоящие рабочие кристаллы. В технике они могли повести себя как угодно непредсказуемо.
Белотур всегда переживал, когда Велас один отправлялся на свои испытания. Он неотрывно следил за ним через браслет и даже тайком отправлял следом несколько батискафов. Стражники могли спокойно следовать за аппаратом, потому что пока Велас не использовал сверхбыстрое перемещение. Техника ещё была не готова к таким нагрузкам.
После каждого провала Велас неизменно обращался к Белотуру за «водным» кристаллом и каждый раз неизменно получал отказ. «Поссорившись» с вождём в одностороннем порядке Велас исчез на несколько дней. Белотур видел по своему браслету, что он блуждает где-то в дальних лабиринтах корабля.
Спустя несколько дней Велас вернулся и зачитал вождю целую лекцию по устройству корабля. Белотур его не прерывал и внимательно слушал. Ему всегда нравилось разговаривать с Веласом на тему архива и корабля. Но в этот раз вождь терялся в догадках и не знал где ждать подвоха. Очевидно Велас не зря затеял этот разговор. В конце он наверняка вновь потребует кристалл за свои труды. Поэтому вождь поспешил его охладить и преуменьшить значимость его исследований. Ничего особенного в этих бесчисленных коридорах и комнатах нет.
– Ты хочешь сказать, что я не знаю устройство корабля? – усмехнулся Белотур.
– Даже нескольких жизней не хватит, чтобы досконально изучить его. Корабль слишком огромен.
– У нас есть карты… – отмахнулся вождь, не желая уступать.
– Которые также не пощадило время и на них уже мало что можно разобрать. Да и кто в последний раз заглядывал в эти карты? Кто обновлял планы? Кто занимался изучением этого объекта? Даже я совсем недавно узнал от Ратмира, что на корабль есть ещё несколько входов с поверхности…
– Мне об этом известно, – с улыбкой произнёс Белотур.
– Недавно мне попались на глаза бумаги, в которых указано, что на корабле хранится большой запас кристаллов. Это не мой вымысел. Документы всё это время лежали в архиве, но на них не обращали внимания.
Велас показал вождю документы. Тот просмотрел и произнёс:
– Этим бумагам тысячи лет, и я знаю о них. Неужели ты думаешь, что всю технику, которой мы сейчас располагаем, доставил сюда этот корабль? Нет. Постепенно аппараты были изготовлены на корабле и на поверхности земли с использованием этих самых кристаллов и разошлись по свету. За тысячелетия запасы хранилища иссякли.
– Но кто это проверял?
– Велас, – устало произнёс вождь, – Этим хранилищем не пользовались уже несколько тысячелетий, так как оно опустело. Тут указанно, что хранилище скрыто и его можно открыть только при помощи кристалла Смага, но у нас даже нет данных, где оно раньше располагалось.
– Я нашёл его, – просто сказал Велас.
Вождь удивлённо взглянул на хранителя.
– И даже открыл. Мощности амулета хватило. Конечно, кристаллов там уже не так много, как было раньше, но даже то, что я видел, по предварительным расчётам хватит на изготовление сотен лётов, батискафов и лётобатов.
– Лётобатов… – изумлённо повторил вождь, вставая с места.
– Да. Надеюсь, теперь мне выделят один «водный» кристалл для моего опытного образца.