– Значит, сделаешь. У тебя тёмные волосы, а, значит, в тебе проклятье Юдарда, – холодно ответили ей.
Леолия обернулась и увидела мать. По-прежнему прекрасная златовласая королева стояла, окружённая лютиками, на зелёном островке среди бушующего пламени.
– Мама! – Леолия бросилась к ней. – Пожалуйста…
– Прочь! – королева протянула руки, и магической волной девушку отбросило в огненные волны.
Из-за спины матери раздался мерзкий смех Америса. Пламя вокруг вспыхнуло с новой силой и лизнуло волосы, охватив голову огненной короной и обжигая невыносимой болью.
Леолия снова бросилась бежать и увидела короля Эстарма. Одинокий и печальный, он сидел на голой скале, поджав под себя ноги, и безотрадно смотрел в пустоту.
– Папа! Пожалуйста, помоги мне.
– Я не могу, – устало отозвался отец. – Совет щитов запретил помогать тебе…
– Ты нигде не найдёшь спасения, девочка, – захохотал чей-то высокомерный голос. Как ему удаётся хохотать и сохранять ледяную надменность? – Твоя жизнь зависит от меня…
Девушка запрокинула лицо и увидела нависающего над ней дракона с медвежьей мордой. Он тянул к ней длинную шею и разевал клыкастую пасть.
– Не-ет! – закричала она.
И тут что-то обжигающе прохладное коснулось лица. Огромное, сизоватое облако слизнуло пламя огненного озера. Мир приятно потемнел. Леолия открыла глаза и увидела тёмную фигуру, похожую на медведя. Фигура источала прохладу. Девушке показалось, что медведь облизывает её влажным, холодным языком из тонкого батиста. Вокруг было темно, пахло сиренью и дождём. Ветер шевелил льняные светлые покрывала.
– Не отдавай меня им, – прошептала Леолия и снова провалилась в сон.
***
Когда принцесса очнулась от сменяющих друг друга кошмаров, то увидела, что лежит под светлым льняным балдахином, за которым поют птицы и благоухает сирень. Она спустила ноги с постели, поправила длинную ночную сорочку, встала и пошатнулась.
– Могу отнести на руках, – мурлыкнул кто-то рядом.
Мурлыкнул радостно, но по-прежнему иронично.
– Ларан, – простонала девушка, – отвернитесь.
– После всего, что между нами было, вы всё ещё стесняетесь меня? – обиженно поинтересовался герцог Морского щита, однако в его голосе сквозила насмешка.
Леолия откинула полог и зажмурилась от солнечного света.
Ей не показалось. Кровать действительно находилась в саду. Прямо среди цветов лилового ириса. Рядом, в мягком кресле, закинув длинные ноги на подлокотник, валялся Ларан. Лицо его сияло радостью.
– Почему я… и где мои…
– О, всё очень просто, – Ларан легко вскочил, учтиво поклонился, подхватил кружевной пеньюар, перекинутый через ветку, помог ей накинуть его. – Вас отравили, и лекарь велел, чтобы вы выздоравливали в саду. Служанки и фрейлины под подозрением. В остальном – всё как обычно.
«Отравили?!» Ледяной ужас охватил ослабевшую девушку. Убийца на лестнице. Теперь яд. Кто-то не остановится ни перед чем…
«Кто-то, – мрачно подумала она и вспомнила ненавидящее лицо Алэйды в покоях. – Мне кажется, я даже знаю кто…». Ослабевшие колени подогнулись, и Леолия упала бы, если бы Ларан её не подхватил. Сильные руки обняли её плечи, щеки коснулся мягкий локон. Девушка покраснела.
– Отпустите, – шепнула, не смея признаться себе, что мужские объятья показались приятными.
Вместо того, чтобы послушаться, Ларан подхватил её на руки, прижав к груди.
– Вы не должны так делать, – слабо прошептала Леолия.
– Плевать, – хмыкнул он. – Каждый раз, когда я отпускаю вас, с вами происходит какая-то хрень.
Это было возмутительно, неподобающе… Но Леолии почему-то стало смешно и уютно, и совсем не хотелось спускаться с его крепких рук. В его объятьях она чувствовала себя в безопасности. А насмешки Морского герцога больше не раздражали. С ним было тепло и легко.
– Вы меня компрометируете, – упрекнула принцесса, невольно улыбаясь.
– Как и вы меня, – ответная улыбка заиграла ямочками. – Куда вас отнести?
Она бездумно положила голову на его плечо и закрыла глаза.
– В мои покои.
– Польщён вашим приглашением, – хмыкнул он.
И Леолия вновь заснула. Сон был лёгким, как сам Ларан.
***
В следующий раз она проснулась от того, что в спальню вошёл король. Двери хлопнули, тяжёлые шаги нарушили тишину. Леолия открыла глаза и приподнялась на подушках.
– Как себя чувствуешь, дочь моя? – вяло спросил величество, подошёл к окну, открыл его и, сгорбившись, устремил взгляд куда-то в сад.