Решив, что приличия соблюдены, Паладин ввалился в комнату и упер руки в бока.
— Вы чего это тут расселись? Собирайтесь давайте!
— Сдурел? Куда собираться? — привычно огрызнулся Культист.
— Пока вы тут бездельничали, — с удовольствием пояснил Паладин, — мы такое задание взяли! Прям для настоящих героев — не гоблины с крысами всякие!
— Надеюсь, вам хватило ума не подписываться на драконов? — с великим подозрением уточнил Инквизитор.
— Не, не драконы... — чуть раздосадовано протянул Паладин, но тут же вновь оживился: — но тоже очень круто! Древние руины, во!
Шагающая впереди Жрица вполголоса втолковывала Инквизитору, что впереди ждет важное подземелье, не чета сельскому амбару, где партия побывала в прошлый раз, а потому не стоит проводить эксперименты со стихийной магией прямо сейчас, рискуя нарваться на очередной побочный эффект. Да, даже совсем чуть-чуть.
Инквизитор же ворчал, что деньги за гоблинов пока что не кончились, а потому вовсе не обязательно совершать героические подвиги каждый день. И ему куда интереснее было бы потратить некоторое время на изучение открывшихся способностей, чем опять куда-то тащиться.
Следующий за ними по пятам Паладин традиционно обзывал Инквизитора лентяем. Жрица с бесконечным терпением объясняла, что простые, но денежные заказы нужно хватать, пока дают, а то останутся только сложные и не прибыльные:
— Успеешь ты еще с магией наиграться. Руин тех — дел на полчаса. Длинный коридор, множество боковых дверей, в конце — большой ритуальный зал, внутри алтаря — амулет богини. Берем его — и сразу назад. Не разделяемся. Не отвлекаемся на второстепенные проходы.
— А че такие предосторожности-то? — Паладин демонстративно размял мускулы. — В кои-то веки выбрались в интересное место, а ты — сразу назад! А пошарить? Вдруг шмотка какая найдется.
— Местные мало что знают, про этот храм, — рассказала Жрица, которая единственная не поленилась раздобыть дополнительную информацию. — Никто не помнит, кому он был посвящен, и почему оказался разрушен. Их послушать — создается впечатление, что со времен творения здесь были одни руины. Но на всякий случай побаиваются и не ходят. Мужик, который заказал нам амулет, нашел трещину в потолке — от входа до алтарного зала. Клялся, что там точно пусто и безопасно. Насчёт же боковых проходов ничего не известно. Может, там тоже пусто. А может — кишат какие-нибудь гадкие твари. Крысы, например.
Паладин проникся и устрашился.
— А если он такой умный и всё разведал, чего же сам не пошел? — насторожился Инквизитор.
— Наверное, потому что вот... — Культист демонстративно ткнул пальцем в круглые каменные ворота святилища, в которые партия незаметно уткнулась, заговорившись. Паладин тут же попытался их открыть, но не смог сдвинуть массивный камень даже на полпальца.
По растрескавшимся узорам пробежала искра, складываясь в огненную надпись.
— Эт че за язык такой? — озадачился здоровяк. — Кто-нибудь понимает, что написано?
— Согласно святому писанию, — Жрица потерла нос пальцем, будто привыкла поправлять очки, которых отродясь не носила, — такие символы характерны для божественного древнего языка, на котором говорили Создатели.
— И кто в наше время знает этот «древний и божественный»? — подозрительно прищурился Культист.
— Старейшины эльфов должны. Возможно — хранители знаний в Столице.. — начала перечислять Жрица, но осеклась, сообразив, что только что сказала.
— Дел, значит, на полчаса? — Культист язвительно рассмеялся. — Кажется, сестричка, взяла ты нам задачку не по зубам. По крайней мере до тех пор, пока у нас не будет такого транспорта, чтобы метнуться в Столицу и обратно за пару дней.
Жрица нервно закусила губу.
— Гримхильда унс халло... — внезапно прочел Инквизитор.
Сотоварищи дружно уставились на него, будто впервые увидели.
— Что-что ты сказал?
— «Гримхильду мы призываем», — перевел Инквизитор. — Странно, мне казалось, что я раньше....
Договорить он не успел — дверь распахнулась, подхваченный невидимой силой Инквизитор влетел внутрь, и камень тут же встал на место.
Внутри было темно и пыльно. Коридор казался бесконечно длинным, и лишь в самом конце виднелся, а может — чудился, узкий солнечный луч. Он был похож на единственный проблеск надежды в пучине отчаяния. Инквизитор рассмеялся — что только за чушь может лезть в голову.